В ходе эксперимента каждую пару собак периодически подвергали физически не опасным, но болезненным ударам электрическим током, но между двумя собачьими клетками было принципиальное различие: Одна из них могла прекратить удар током, просто нажав головой на боковые панели, а другая не могла отключить его, как бы она ни извивалась. Удары были синхронизированы: они начинались в один и тот же момент для каждой собаки в паре и заканчивались для обеих, когда собака, способная отключиться, нажимала на боковую панель. Таким образом, сила удара была одинаковой для пары, но одна собака испытывала боль как контролируемую, а другая - нет. Собаки, которые не могли ничего сделать, чтобы самостоятельно прекратить шок, вскоре начинали трусить и скулить - признаки тревоги и депрессии, которые сохранялись даже после окончания сеансов. Собаки же, которые могли прекратить удар током, проявляли некоторое раздражение, но вскоре научились предвидеть боль и избегать ее, нажимая на свои панели.
На втором этапе эксперимента обе собаки в паре попали в новую ситуацию, чтобы посмотреть, как они будут применять полученные знания, находясь под контролем или не находясь под контролем. Исследователи поместили каждую собаку в большой черный ящик с двумя отсеками, разделенными низкой стенкой, которая доходила животным примерно до уровня плеч. Со стороны собаки пол периодически электризовался. С другой стороны - нет. Стена была достаточно низкой, чтобы через нее можно было перепрыгнуть, и собаки, которым раньше удавалось остановить удар током, быстро сообразили, как спастись. Но из тех собак, которых не удалось остановить, две трети пассивно лежали на полу и страдали. Удары продолжались, и хотя собаки скулили, они не предпринимали никаких попыток освободиться. Даже когда они видели, как другие собаки прыгают на стену, и даже когда исследователи перетаскивали их на другую сторону коробки, чтобы показать им, что от ударов можно избавиться, собаки все равно сдавались и терпели боль. Для них свобода от боли по ту сторону стены - такая близкая и легкодоступная - была невидимой.
Когда мы говорим о выборе, мы имеем в виду способность осуществлять контроль над собой и своим окружением. Для того чтобы сделать выбор, мы должны сначала осознать, что контроль возможен. Крысы продолжали плыть, несмотря на растущую усталость и отсутствие видимых путей к спасению, потому что они уже почувствовали вкус свободы, который, насколько они знали, был достигнут благодаря их собственным энергичным усилиям по извиванию. С другой стороны, собаки, ранее полностью потерявшие контроль над собой, поняли, что они беспомощны. Когда впоследствии контроль над ними был восстановлен, их поведение не изменилось, потому что они по-прежнему не могли воспринимать контроль. Для всех практических целей они оставались беспомощными. Другими словами, то, сколько выбора было у животных технически, было гораздо менее важно, чем то, сколько выбора они чувствовали. И хотя крысы были обречены из-за дизайна эксперимента, проявленное ими упорство вполне могло бы окупиться в реальном мире, как это произошло с Каллаханом и Симпсоном.
III. ВЫБОР В СОЗНАНИИ
Когда мы смотримся в зеркало, мы видим некоторые из "инструментов", необходимых для выбора. Наши глаза, нос, уши и рот собирают информацию из окружающей среды, а руки и ноги позволяют нам действовать в соответствии с ней. Благодаря этим способностям мы можем эффективно вести переговоры между голодом и сытостью, безопасностью и уязвимостью, даже между жизнью и смертью. Однако наша способность выбирать включает в себя нечто большее, чем просто реакцию на сенсорную информацию. Ваше колено может дернуться, если врач ударит его резиновым молоточком в нужное место, но никто не сочтет этот рефлекс выбором. Чтобы по-настоящему выбирать, мы должны оценить все доступные варианты и выбрать лучший из них, что делает разум столь же важным для выбора, как и тело.
Благодаря последним достижениям в области технологий, таким как функциональная магнитно-резонансная томография (фМРТ), мы можем определить основную систему мозга, задействованную при выборе: кортикостриатальную сеть. Ее первый крупный компонент, стриатум, расположен глубоко в центре мозга и имеет относительно одинаковые размеры и функции во всем животном царстве, от рептилий до птиц и млекопитающих. Он является частью комплекса структур, известных как базальные ганглии, которые служат своего рода коммутатором, соединяющим высшие и низшие психические функции. Стриатум получает сенсорную информацию из других частей мозга и участвует в планировании движений, что очень важно для выбора. Но его основная функция, связанная с выбором, связана с оценкой вознаграждения, связанного с опытом; он отвечает за предупреждение нас о том, что "сахар = хорошо" и "корневой канал = плохо". В сущности, она обеспечивает ментальную связь, необходимую для того, чтобы хотеть то, что мы хотим.