- Достали,- пробурчала она.
Дверь открылась. В проем сначала влезла голова с проплешиной, а потом и во всей своей неописуемой красе Мартин Коллинз появился в аудитории. Говор прекратился. Маленькие глазки бегло прошлись по каждому из нас. Профессор вошел за трибуну и призвал к тишине постукиванием указки. Все-таки в настойчивости Марти были свои плюсы - так он отвоевал у ректора большую комнату для занятий, обосновав это тем, что в группе нашей свыше тридцати учеников и на обыкновенных партах мы не помещаемся. На самом же деле лекции посещало человек пятнадцать, не больше. Джема утверждала, что ей действительно нравилось искусство, но я была уверена: она, как и все остальные, просто-напросто скучала дома без компанейский сокурсников.
- Обращаясь к величеству и незыблемости римской архитектуры, о которой пойдет речь в сегодняшней лекции, попытаемся ответить на один простой вопрос: какими тремя словами, точными и лаконичными, ее можно охарактеризовать? Для ответа обратимся к древнейшей цивилизации, мудрости и чувству могущества ее создателей. Предположим, лишь только предположим, что величайшие творцы, минуя пространственную пропасть, оказались в недрах своего детища в настоящем времени...- плавная, однотонная речь Коллинза усыпляла. Я скрестила руки перед собой и положила на них голову, предвкушая крепкий и здоровый сон, которого мне так не хватало ночью. Перед тем, как прикрыть глаза и погрузиться в дрему, я пробормотала:
- В недра чего?
Джема недовольно на меня шикнула и пнула ногой под столом. Я поймала взгляд Коллинза, не перестающего загружать наши мозги своим высоким литературным слогом, и восприняла его слова как личный вызов, нацарапала на бумаге: «Старая, полуразрушенная, античная». Во многом я утрирую, ведь в центре столицы встречались новые сооружения, пяти-шестиэтажные домики, схожие по стилю и удачно вписывавшиеся между памятников архитектуры. Зачеркнула первые два слова и добавила «величайшая» - как любимое словечко Мартина - и «вечная». Он, будто чувствовал, что я ни черта не знаю, и назвал мое имя. Пришлось зачитывать. Краем глаза я заметила, как однокурсники вычеркивают из своих тетрадей слова, чтобы не повторяться.
- Садись,- позволил Марти, нахмурившись,- кто добавит?
Рука Джемы взлетела вверх, побрякивая золотым браслетом.
Две пары Мартина Коллинза подряд - это наказание, это садизм чистой воды, вдобавок Джема, пресытившись половиной лекции, всю ее оставшуюся часть трещала о своем бывшем. Даже когда мы с облегчением вывалились в коридор, она продолжала:
- И тут такая ностальгия! Он выхватил у меня телефон, стал просматривать смс. Как в старые добрые времена. Да и что меня больше всего удивило - он помнит мой пароль! Немыслимо, чтобы парень запоминал такие мелочи. Как думаешь, Эй, у нас еще может что-нибудь получиться? Иногда я ловлю таки-и-и-е взгляды, что мама не горюй! Ну, и как ты после этого скажешь, что я ему не нравлюсь? И потом он такой заявил: «У тебя же никого лучше после меня не было, что ты врешь?» И я раскраснелась, представляешь?
Я пожала плечами, поправив сумку. Мы вышли на улицу и пошли вместе до перекрестка, где должны были разминуться. Джема не уставала снабжать меня подробностями личной жизни. В такие моменты я успевала продумать план на день, мысленно спеть новую песенку собственного сочинения и посетовать на одиночество.
- А я-то думала, что он бездушная скотина! Ох, Эй, я совсем запуталась... Совсем-совсем... Наверное, мне стоит обратиться к психологу.
- Обратись к Реми, он тебе быстро мозги вправит,- посоветовала я. Реми с факультета психологии когда-то давно положил на меня глаз. Позже выяснилось, что он самую малость извращенец, но эта малость очень пугала. Джема округлила глаза.
- Нет! Что ты? Он же лучший друг моего Миро. Тьфу, я сказала «моего»? Я не то имела в виду, просто мы так давно знакомы...
Я бросила взгляд на часы, пока Джема была увлечена беседой с собой. Когда не надо, автобусы колесят по всему Риму не переставая. Но опаздывая, ни одного не дождешься.
- Ты сейчас куда?- спросила Джема, собираясь на подоспевший автобус. Разумеется, иного маршрута.
- В «Di Rienzo», конечно.
- Ой, как мне тебя жаль, Эй! Удачи,- на прощание Джей чмокнула меня в щеку и вскарабкалась на своих ходулях в автобус.
Глава 2
Я повернула в сторону от остановки и пошла пешком по направлению к площади Ротонда, пересекая мост через Тибр. Фитнес и глоток атмосферы: два в одном. В относительно чистом, для центра города, воздухе разливался весенний аромат манДаринов и роз. По легенде, когда в былые времена канализация сводилась к улицам, амбре от нее здорово отбивал запах цитрусовых и цветов. Конечно, не самая романтическая легенда, и, тем не менее, сейчас розы дополняли не только исторический облик Рима, но и в целом пахли приятно.
В общей сложности, прогулка до Пантеона заняла минут сорок ходьбы, и в кои-то веки я добралась вовремя - это мой маленький прогресс.
«Di Rienzo» - уютная забегаловка для туристов, не жалеющих денег, и для завсегдатаев кафе, которые настроены перекусить качественной, как они втирают шефу, пищей. Не знаю насчет качества, ведь редко навещала кухню, но посетители не жаловались - и это также заслуга хозяина, а, может, и его криминального авторитета.
Владелец данного заведения вблизи единственной древнеримской постройки, сохранившей первозданный вид, носил довольно распространенное в Италии имя Роберто и говорящую фамилию Бассо, то есть «коротышка» в переводе, которая соответствовала его росту. Это был мужчина лет сорока пяти, полноватого телосложения, и он же был по совместительству шеф-поваром. Руководил не только финансами, но и приготовлением блюд. Как ни странно, успевал еще разгонять официантов и в свободное время болтать с постоянными клиентами. Внешностью Роберто не выделялся на фоне остальных итальянцев - типичный представителем своего народа. Черные волосы пропускали редкие седые пряди, которые Роберто прятал под высоким белым колпаком, обязательным атрибутом хорошего повара. Надо отдать должное, Бассо за каких-то пару лет сумел поставить кафе-ресторан на ноги, а прибыль в разы превышала арендную плату, цифра которой поистине пугала. Ведь место Роберто выбрал не абы какое, а около Пантеона, где щедрые посетители нередко оставляли приличные чаевые.
В начале марта уже начинали заполняться столики, выставленные на уличной веранде. Глаз радовал не только «Храм всех богов», но и фонтан с обелиском, вздымающийся концом к небу. Я прошла через площадь, не останавливаясь перед достопримечательностями. Роберто как раз в этот момент вышел из ресторана, уперев руки в боки, и напоминал белоснежного быка. Босс заметил меня, и взгляд его стал на редкость строгим, когда я подошла ближе и поздоровалась.
- Bellezza, Bellezza, il tempo e denaro (с ит. Красавица, время - деньги). Где тебя дьявол носить?- спросил он, смешав итальянский с английским. Я старалась отвечать на его языке, но если не знала нужных слов, добавляла иностранные.
- С учебы,- ответила я нарочито с виноватой интонацией,- автобус долго не прибывал, пришлось пешком идти.
- Ho capito (с ит. Я понял),- Роберто снова перешел на свой язык и хмуро напомнил,- у нас есть метро. Bellezza, приступать к работе! Три столика ждать официантки.
Я кивнула и прошмыгнула в главный зал кафе. Оставила сумку в служебном помещении. Помыв руки, накинула на шею передник французской горничной и вышла обратно к посетителям. Половина зала была свободной. В четверг не так много посетителей, но в конце марта, когда у европейских школьников каникулы, наше кафе забивалось до отказа: родители привозили на экскурсии своих маленьких чад-обжор и не скупились на дорогие блюда. Обычно Роберто набрасывал проценты сверху, а летом повышал цены вдвое, а то и втрое.