Вот недавно мне пришло очередное предложение одного доброго человека, чтобы я принял ислам, и объяснение, почему этот человек сам принял ислам и почему это истинная вера. Этот человек мне объяснял, что ислам является истинной верой потому, что мусульмане не пьянствуют, не наркоманят, у них все девушки девственницы, разврат не допускается, и поэтому ислам весьма хорошая религия, единственная надежда всего прогрессивного человечества.
Хотя и это, по факту, не правда, хотя бы потому, что 80 % героина, простите, выращивается в странах ислама… Но суть такая, что человек воспринимает религию как некий проект земного устройства. И это, кстати говоря, очень яркая черточка. Если мы с вами побываем на исламских интернет-сайтах — islam.ru, например, или koran.ru, — то заметим, что подавляющее большинство материалов, которые там представлены, — это материалы о том, как устроить жизнь: материалы о восточной кухне, восточном базаре; каковы нормы шариата о длине бороды; нормы шариата о длине трусов или там чего угодно — вот таких вещей! То есть это некая попытка глобального мироустройства на авторитете Бога. В этом смысле ислам можно сравнить скорее не с церковью — православной или католической, а с такими проектами, как националсоциалистическое, коммунистическое строительство, нынешняя глобализация. Именно проект создания некоего царства Божия на Земле земными средствами под покровом Господа Бога.
Более того, для мусульманина в принципе немыслимо разделение между религией и политикой. Это очень важно понимать, это та черта, которая является характерной чертой ислама как такового. Мы можем представить себе православного, живущего, например, в Америке, среди папуасов Новой Гвинеи, среди того же самого ислама. То есть православие как таковое, охватывая при этом всю жизнь человека, предполагает, что человек может сосуществовать с неким инородным порядком. Более того, для православных это состояние нормальное, потому что мы знаем, что Царство Христа «не от мира сего», как сказал Господь наш. Поэтому православный христианин может оставаться православным, находясь даже в антихристианской обстановке. То есть для нас, конечно, это не нормально, что есть эта обстановка, но, увы, это, видимо, неизбежное зло до конца мира. Как сказал Святой Иустин Философ[2], «мы знаем, что преследование будет охватывать Церковь до самого конца, пока не вернется Господь и не освободит всех нас». Поэтому для нас гонение это нормально.
Почему? Потому что мы инородное тело, мы представители Царства Божьего на Земле. Мы себя ощущаем и есть, ну, если угодно, диверсанты, засланные на вражескую территорию. Поэтому бывают более или менее удобные ситуации, но для нас мир сей — это то место, в котором мы можем существовать, но при этом мы не надеемся, что этот мир станет Царством Божиим своими силами. Мы надеемся, что Сам Бог вмешается и переделает всю Вселенную.
Для ислама это не так. Для ислама есть служение Богу, которое проявляется главным образом в шариате, законе. Вот этот закон охватывает и религиозную жизнь человека, и его душевную, духовную и телесную жизнь, и его общественную жизнь, регламентирует жизнь в его семье и во всем остальном. То есть шариат предполагает некий глобальный проект, причем проект, который, самое интересное, почти не включает Самого Господа Бога. Вот в этом кардинальнейшая разница с православием: если в православии все делается силой Господа Всемогущего, то в исламе вмешательство Господа Бога считается таким воздухом.
Попытаюсь объяснить. Дело в том, что с точки зрения ислама вообще любые поступки человека, или ангела, или атома делаются лично Господом Богом — Аллахом. И из-за этого возникает такое парадоксальное явление, что человек должен при этом делать все сам. Из-за того, что Бога, если угодно, чрезмерно много, оказывается, что для свободы человека места почти не остается, и маленький кусочек свободы, который остался у человека — свобода выбора, является единственным инструментом, которым можно что-то сделать. Такой парадокс, но он определяет вообще все мировоззрение мусульман.
С одной стороны, человек может сделать любое дело, например, сделать теракт, и считать, что это доброе дело. Почему? Потому что сделал его Аллах — через него. Но при этом он знает, что помощи от Аллаха он ждать не может. Почему не может? Потому что Аллах сам все делает, а ты у него просить не можешь, потому что ты марионетка. То есть у тебя только маленький кусочек выбора.
У Омара Хайяма хорошо на эту тему сказано: «Не спрашивает у мяча согласия игрок, по полю носится, гонимый он ударами»[3]. Вот так же и мы носимся по полю этого мира, гонимые ударами Аллаха. Возникает очень странная попытка построить Царство Божие на Земле без Бога, которая действительно делает ислам похожим на коммунизм или национал-социализм. Кстати, интересно, что страны ислама очень легко принимали социализм. Очень многие нынешние исламские государства — социалистические. Сирия, Ирак до недавнего времени, когда Саддам Хусейн[4] там был. Очень многие исламские страны сотрудничали с Советским Союзом. Сотрудничали не потому, что там оружие давали, а потому, что действительно была некая общность идеологии.
2
Иустин Философ (Иустин Великий, Иустин Римский, Иустин Мученик, Юстин Мученик) (ок. 100 — ок. 166) — раннехристианский мученик, один из апологетических мужей и отцов Церкви, который первым привил христианскому вероучению понятия греческой философии и положил начало богословскому истолкованию истории. Память его празднуется 1 (14) июня.
3
Омар Хайям Гиясаддин Абу-ль-Фатх ибн Ибрахим (ок. 1048 — после 1112) — персидский поэт, математик и философ. Поэт знаменит во всем мире своими четверостишиями «рубаи». Приводится отрывок из следующего рубаи:
4
Хусейн Саддам (полн. Саддам Хусейн Абд аль-Маджид ат-Тикрити) (1937–2006) — иракский государственный деятель, президент Ирака (1979–2003), генеральный секретарь иракского отделения партии Баас, маршал (1979); свергнут в апреле 2003 г. в результате вторжения американобританских войск, казнен по приговору иракского суда.