Особое положение Мекки, обеспечивавшее безопасность ее жителям и посетителям, большое стечение людей разных племен в месяцы паломничества (седьмой месяц года — раджаб и последний месяц — зу-л-хиджжа), естественно, способствовали превращению ее в торговый центр. Представление о том, что развитию коммерческой деятельности курайшитов способствовало особо удобное положение Мекки на скрещении торговых путей [+5], не соответствует действительности: такой центр мог с большим успехом сложиться во многих других местах того же участка караванного пути вдоль берега Красного моря.
Но и один только статус неприкосновенности территории не мог обеспечить развития Мекки как торгового центра: при наличии того же статуса до курайшитов вокруг Ка'бы не сложился торговый центр. Видимо, в конце V–VI в. произошли такие изменения в направлении экономических связей, которые позволили курайшитам включиться в мировую торговлю и, используя преимущества святого места, обеспечить себе процветание.
Известную роль могло сыграть и то обстоятельство, что эта часть Хиджаза в течение по крайней мере двух веков оказывалась вне сферы влияния главных политических сил того времени, действовавших в Аравии: Гассанидов (влияние которых доходило до Вади-л-Кура), Лахмидов (сфера влияния которых порой доходила до Йасриба), Киндитского государства и Йемена.
Наконец, курайшиты не могли не торговать, так как природные условия района Мекки исключали занятие земледелием, а скотоводство могло обеспечить от силы тысячу человек [+6].
Видимо, первые десятилетия курайшиты не слишком благоденствовали, о чем говорит сохранившийся в памяти мекканцев обычай, по которому оставшиеся без средств к существованию уходили в пустыню, закрывались в палатке и тихо умирали в одиночестве. С этим обычаем будто бы покончил внук Кусаййа, Хашим б. Абдманаф, начавший делиться с бедняками частью своих доходов от торговли [+7]. Может быть, сообщения о значимости Хашима, о том, что он первым развернул широкую дальнюю торговлю, сильно преувеличены из-за того, что он — прадед Мухаммада и Али, — ведь Хашим умер в возрасте 25 лет [+8]. Но нет сомнения, что он и его три брата. Абдшамс, Науфал и ал-Мутталиб, действительно организовывали караваны в Сирию, Месопотамию и Йемен и имели связи с Эфиопией [+9]. Хашим даже умер во время торговой поездки, в Газзе.
Особенностью торговой политики сыновей Абдманафа было то, что они перешли от платы бедуинским вождям за охрану караванов на пути следования по подвластной им территории к соглашениям об их участии в доле прибыли (илаф). Это превратило платных защитников в компаньонов [+10].
Торговля послужила мощным толчком к повышению благосостояния мекканцев, росту их числа и развитию Мекки как города.
Насколько быстро могло расти население в группах, попавших из экстремальных в благоприятные условия (отсутствие постоянных войн и еда досыта), показывает история рода Абдманафа, когда потомство одной супружеской пары в четвертом поколении насчитывало одних мужчин около 80 человек (учтем, что средневековые генеалоги могли еще кого-то и не знать). За 150 лет потомство Кусаййа настолько разрослось, что их уже считали семью отдельными родами (батн): Абд, Абдаддар, Асад (Абдал'узза), ал-Мутталиб, Хашим, Абдшамс, Науфал. В Мекке селились и представители других племен на правах «союзников» (халифов) какого-либо из курайшитских родов [+11].
По мере роста населения застройка уплотнялась, приобретала более монументальный характер. В середине VI в. появляются первые большие квадратные дома, которые сначала вызывали осуждение как подражание Ка'бе, но потом быстро вытеснили прежние примитивные хижины.
В конце VI в. постройки Мекки тянулись вверх по вади на 900—1000 м от Ка'бы и примерно на 600 м вниз. Первая часть называлась ал-Ма'ла («верхняя»), вторая — ал-Масфала («нижняя»). Границей между ними была Ка'ба. Ширина города определялась берегами долины, отстоявшими друг от друга на 500–600 м. В обоих концах города сложились кладбища, число колодцев увеличилось до полутора десятков [+12].