Случилось однажды, что Фрейя подошла к скале, когда вход в нее был открыт. Карлики были заняты тем, что выковывали золотое ожерелье[216]. Оно было уже почти готово. Фрейе очень приглянулось ожерелье, а карликам очень приглянулась Фрейя. Она стала торговать ожерелье у карликов, предлагая взамен золото, серебро и другие ценности. Те отвечали, что не нуждаются в деньгах, и сказали, что каждый из них желает сам продать свою долю в ожерелье, но что взамен они не согласятся принять ничего другого, кроме того, чтобы она по очереди провела ночь с каждым из них. Понравилось ей это или нет, но на том и порешили. И вот по истечении четырех ночей и выполнении всех поставленных условий они вручили Фрейе ожерелье. Она удалилась домой в свои покои и помалкивала об этом, как будто ничего не произошло.
Одного человека звали Фарбаути. Он был простолюдин, и у него была жена по имени Лаувей. Была она худая и хилая, и за это ее прозвали Иглой. У них был один сын, и звали его Локи. Он был невысок ростом, смолоду дерзок и горазд на всякие уловки. Не было ему равных в той премудрости, что зовется коварством. Уже в юном возрасте он был очень хитер, и за это его прозвали Локи Хитроумным[217]. Он явился в Асгард к Одину и сделался его человеком. Что бы он ни учинил, Один всегда принимал его сторону. А потому Один часто возлагал на него важные поручения, и тот всегда выполнял их лучше, чем можно было ожидать. Ему также было ведомо едва ли не все, что происходит, и он рассказывал обо всем, что узнавал, Одину.
И вот рассказывается, что Локи проведал о том, что Фрейя получила ожерелье, а также о том, чем она за него отплатила, и он сказал обо всем Одину. И когда Один узнал об этом, он велел Локи достать и принести ему это ожерелье. Локи отвечал, что навряд ли из этого что-то выйдет, поскольку никому не удается проникнуть в покои Фрейи против ее воли. Один сказал, чтобы он отправлялся и не возвращался назад, пока не добудет ожерелье. Локи удалился стеная. Многие обрадовались тому, что Локи попал в беду.
Приходит он к покоям Фрейи, а те стоят на запоре. Он попытался попасть внутрь, но не смог. Снаружи было очень холодно, так что он совсем продрог. Тогда он обернулся мухой и облетел все засовы и щели, однако нигде не смог отыскать такого отверстия, через которое он мог бы пролезть внутрь[218]. Только наверху под самой крышей нашел он наконец дыру, да и ту не больше, чем чтобы просунуть иголку. Сквозь эту-то дыру он и прополз внутрь. Оказавшись там, он стал вглядываться, как только мог пристально, нет ли там кого-нибудь, кто бы бодрствовал, и убедился, что все покои погружены в сон. Затем он приблизился к постели Фрейи и удостоверился в том, что ожерелье у нее на шее и что обращено оно застежкой вниз. Тогда Локи обернулся блохой. Он садится Фрейе на щеку и кусает ее, так что она просыпается, переворачивается и засыпает вновь. После этого Локи сбрасывает с себя обличье блохи, расстегивает на ней ожерелье, отпирает покои, уходит и приносит ожерелье Одину. Наутро Фрейя просыпается и видит, что двери открыты, но не взломаны, а драгоценное ожерелье исчезло. Она догадывается, чьи это могут быть проделки. Едва одевшись, она направляется прямиком в палаты к Одину конунгу и заводит речь о том, что он дурно поступил, приказав похитить у нее ее сокровище, и просит его вернуть ей ее драгоценное ожерелье.
Один говорит, что она никогда его не получит, принимая во внимание то, как оно ей досталось:
— Разве что ты сумеешь подстроить так, чтобы два правителя, каждому из которых служат по двадцать конунгов, поссорились и затеяли сражение и попали под власть таких могучих чар и заклинаний, что стоит им только пасть, как они тотчас же восстанут и примутся биться вновь, если только не появится какой-нибудь христианин, настолько отважный и в придачу наделенный столь великой удачей его государя, что он осмелится вмешаться в эту битву и, взявшись за оружие, сразить этих людей. Только тогда и не раньше закончится их ратный труд, кто бы ни оказался тот хёвдинг, которому выпадет освободить их от этого тягчайшего бремени и страданий, вызванных их пагубным занятием.
Фрейя согласилась на это и получила назад ожерелье.
По прошествии двадцати четырех зим со времени гибели Фридфроди в Упплёнде в Норвегии правил конунг по имени Эрлинг. У него была жена и двое сыновей, старшего из них звали Сёрли Сильный, а младшего Эрленд[219]. Оба они подавали большие надежды, но Сёрли был сильнейшим из братьев. Как только они вошли в возраст, они стали ходить в походы. Они оба бились с Синдри Викингом сыном Свейгира, сына Хаки, морского конунга, в шхерах Эльва[220], и Синдри Викинг пал там со всем своим войском. В этом сражении пал также Эрленд сын Эрлинга. После этого Сёрли уплыл в Восточное Море[221] и принялся воевать там. Он совершил столько славных подвигов, что всех их не описать.
вернуться
...выковывали золотое ожерелье. — Вне всякого сомнения, имеется в виду знаменитое сокровище Фрейи, ожерелье Брисингов (Brísingamen), упоминаемое в качестве непременного атрибута этой богини в эддической «Песни о Трюме» и в «Младшей Эдде» (ср., по всей видимости, соответствующее этому название «ожерелье Бросингов» в другом германском источнике, англосаксонском эпосе «Беовульф», строфа 1199). Хотя нигде не говорится о том, кто такие были Брисинги, от которых драгоценное ожерелье перешло к Фрейе, можно с уверенностью предполагать, что создателями его были братья-карлики, вероятно, те самые, чьи имена названы в пряди. Изложенный здесь мифологический эпизод неизвестен из других источников, однако в одном из наиболее ранних древнескандинавских текстов, поэме норвежского скальда конца IX в. Тьодольва из Хвинира «Хаустлёнг» (строфа 9), Локи (см. след, примеч.) назван «похитителем пояса Брисинга» (Brísings girðiþjófr; «пояс» — иносказательное обозначение ожерелья; см. также: МЭ, 113), кеннингом, который вполне может содержать аллюзию на миф, позднее использованный автором «Пряди о Сёрли» в качестве завязки излагаемого им древнего сказания о битве Хьяднингов.
вернуться
.. .его прозвали Локи Хитроумным. — Локи — бог-трикстер, которому посвящены многочисленные сказания, один из центральных персонажей скандинавской мифологии и родитель ее самых грозных монстров — волка Фенрира, Мирового Змея (Ёрмунганда) и великанши-смерти Хель. В настоящем рассказе Локи назван пришельцем, которого Один взял к себе на службу, однако в «Младшей Эдде» он обычно относится к асам, хотя и происходит от великана. В остальном данное в пряди описание, по-видимому, основано на соответствующем представлении Локи в «Видении Гюльви»: «К асам причисляют и еще одного, которого многие называют зачинщиком распрь между асами, сеятелем лжи и позорищем богов и людей. Имя его Локи или Лофт. Он сын великана Фарбаути, а мать его зовут Лаувейя или Наль (букв.: игла. — Е.Г) ... Локи пригож и красив собою, но злобен нравом и очень переменчив. Он превзошел всех людей тою мудростью, что зовется коварством, и хитер он на всякие уловки. Асы не раз попадали из-за него в беду, но часто он же выручал их своею изворотливостью» (А/Э, 48).
вернуться
...обернулся мухой (...) пролезть внутрь. — Превращение мифологического или сказочного героя ради уменьшения своего размера в насекомое или змею с целью проникнуть в нужное место сквозь щель — распространенный фольклорный мотив. В древнескандинавской мифологии Один оборачивается змеей и проползает сквозь просверленное в скале отверстие, чтобы похитить мед поэзии у великана Суттунга (МЭ, 104). Ср. также ведийского Индру, в обличье муравья вползающего на насыпь вражеской крепости, или Ивана-царевича, который, обернувшись муравьем, заползает сквозь малую трещину в хрустальную гору и освобождает найденную там царевну.
вернуться
По прошествии двадцати четырех зим со времени гибели Фридфроди (...) Сёрли Сильный, а младшего Эрленд. — Friðfróði — букв.: мирный Фроди, легендарный датский конунг, при котором установился «мир Фроди» (Fróða friðr) — многолетний период всеобщего благоденствия и спокойствия, когда по всей земле не было ни войн, ни беззаконий. В «Младшей Эдде» наименование этой благословенной эпохи разъясняется следующим образом: Фроди, сын Фридлейва, правнук Одина, был датским конунгом, правившим «в те времена, когда Август кесарь водворил на всей земле мир, тогда родился Христос» (А7Э, 142). Поскольку же Фроди был «самым могущественным конунгом в северных странах, считают, что это он водворил мир во всех землях, где говорят по-датски (т.е. на древнескандинавском языке. — Е.Г.), и люди на севере называют это миром Фроди. Тогда никто не чинил зла другому, даже повстречав убийцу отца или брата... Не было тогда ни воров, ни грабителей, так что одно золотое кольцо долго лежало на Ялангрсхейд-поле (в Ютландии. — Е.Г.)» (Там же). Как сообщает Снорри, этот великий мир завершился убийством Фроди, «намолотым» ему на волшебной мельнице Гротти вражеским воинством (о чем повествуется в цитируемой там же «Песни о Гротти»). Примерно то же рассказывает об этом датском короле, чья империя помимо Севера включала в себя десятки стран и народов, простираясь от Рейна на западе до Руси (Ruscia) на востоке, Саксон Грамматик, однако, по версии «Деяний датчан» (кн. V), виновницей смерти Фрото (Фроди) явилась обернувшаяся морской коровой колдунья, которая проткнула престарелого короля рогом. В отличие от хронологии «Пряди о Сёрли», по Саксону Грамматику, герои сказания о Хьяднингах, к изложению которого переходит здесь рассказчик нашей истории, были не только современниками, но и подданными короля Фрото, причем именно они впервые нарушили установленный им мир (см. примеч. 36). О Сёрли подробно рассказывается в «Саге о Сёрли Сильном» (FSN III, 408-452), однако, согласно этой саге, сыновей конунга Эрлинга звали Сигвальди и Сёрли.
вернуться
...бились с Синдри Викингом, сыном Свейгира, сына Хаки, морского конунга, в шхерах Эльва. — Об этом бое больше нигде не упоминается; имя Хаки присутствует в двух перечнях морских конунгов, т. е. предводителей викингов, в тулах (стихотворных перечнях) поэтических синонимов и используется в скальдических кеннингах. Эльв — Гаут-Эльв (Ёта-Эльв), река, по которой проходила древняя граница между Норвегией и Швецией (Западным Гаутландом).