Вернемся, однако, к на время оставленному нами вопросу об основных разновидностях «прядей о поездках из страны». Как уже приходилось говорить, сюжетное строение таких рассказов во многом зависит от того, что вызывало конфликт между их главными персонажами. Так, выясняется, что в историях, в которых причиной ссоры между героем и конунгом (либо его могущественным заместителем) становится убийство приближенного правителя, совершенное приезжим исландцем, может быть обнаружен определенный набор воспроизводимых из рассказа в рассказ конструктивных элементов. Начнем с того, что в тех прядях, где герой действует спонтанно, на стадии зарождения конфликта непременно появляется однозначно отрицательный, «зловредный» антагонист. Это он провоцирует исландца враждебными выпадами в его адрес и в конце концов вынуждает его схватиться за оружие, причем этот мотив, как правило, сочетается с «промедлением»: вместо того чтобы сразу расквитаться с обидчиком, исландец из благородных побуждений (или из благодушия, как Хрейдар Дурак; в этой пряди зловредного «провокатора» замещает группа бесцеремонных дружинников, издевающихся над героем) до известного момента избегает ответного насилия — например, из признательности благоволящей к нему хозяйке дома, которая в дальнейшем становится его помощницей (ср. «Первую прядь о Халльдоре сыне Снорри» и «Прядь о Храфне сыне Гудрун»). В прядях же, где убийство приближенного конунга совершается из мести за ранее причиненный ущерб, набор повторяющихся мотивов оказывается уже иным: готовясь отомстить, герой прикладывает усилия к тому, чтобы остаться неузнанным, для этого он изменяет свою внешность, выдавая себя за другого, а осуществив месть, иногда пытается скрыться (ср. «Прядь об Эгмунде Битом и Гуннаре Пополам», «Прядь о Гисле сыне Иллуги», а также имеющую сходное устройство «Прядь об Асбьёрне Тюленебойце»). Аналогичным образом целый ряд устойчивых мотивов и их различных комбинаций появляется в этих прядях и на наступающей вслед за тем стадии разрешения конфликта — примирения. Отметим лишь некоторые из них:
герой схвачен, заключен в оковы и ожидает казни (ср. «Прядь о Гисле сыне Иллуги», «Прядь о Торгриме сыне Халли», «Прядь о Тормоде», «Прядь об Асбьёрне Тюленебойце»); герой добровольно отдается под власть правителя (ср. «Прядь о Гисле сыне Иллуги», «Прядь о Храфне сыне Гудрун», «Прядь о Хрейдаре Дураке», «Прядь о Тормоде»); герой получает помощь влиятельных людей (ср. «Прядь о Гисле сыне Иллуги», «Прядь о Стейне сыне Скафти», «Прядь о Тормоде», «Прядь об Асбьёрне Тюленебойце») — причем помощь может исходить и от другого конунга (как в рассказе о Хрейдаре) или, что случается чаще, от святого (как в рассказах о Гисле, Халльдоре, Храфне и Гуннаре Пополам), кроме того, герой может поначалу столкнуться с отказом в помощи, а затем получить ее от помощника «поневоле» (как это происходит с Храфном и Стейном); помощники оказывают давление на конунга или угрожают ему военной силой (ср. «Прядь о Гисле сыне Иллуги», «Первую прядь о Халльдоре сыне Снорри» и «Прядь об Асбьёрне Тюленебойце»; в «Пряди о Храфне сыне Гудрун» этот мотив используется «от противного» — как отказ предполагаемых помощников от попытки принудить конунга простить героя); судебное разбирательство или допрос героя государем (ср. «Прядь о Гисле сыне Иллуги», «Первую прядь о Халльдоре сыне Снорри», «Прядь о Храфне сыне Гудрун», «Прядь о Торгриме сыне Халли», «Прядь о Тормоде»); герой «выкупает» свою голову стихотворным приношением государю (ср. «Прядь о Гисле сыне Иллуги», «Прядь о Храфне сыне Гудрун», «Прядь о Торгриме сыне Халли», модифицированный вариант этого мотива присутствует также в «Пряди о Тормоде»); конунг проникается симпатией к герою (ср. «Прядь о Гисле сыне Иллуги», «Прядь о Храфне сыне Гудрун», «Прядь о Торгриме сыне Халли», «Прядь о Тормоде»); условием прощения героя становится выполнение им службы за убитого (ср. «Прядь о Гисле сыне Иллуги», «Прядь о Тормоде» и «Прядь об Асбьёрне Тюленебойце»). Как можно заметить, выделенные здесь повторяющиеся мотивы не носят общеобязательного характера: отдельные рассказы сближаются по некоторым из этих «параметров» с разными историями, в свою очередь обнаруживающими определенные точки пересечения с другими прядями, входящими в эту группу; иногда же сходство тех или иных историй оказывается более последовательным. Кроме того, выясняется, что выстраиваемые из тех же структурных элементов сюжетные конструкции могут использоваться и при создании рассказов, герои которых не являются исландцами (ср. «Прядь об Асбьёрне Тюленебойце»). Это, конечно же, говорит о влиятельности «прядей о поездках из страны» как самого распространенного и поэтому притягательного в жанровом отношении типа прядей, подтверждения чему нам еще не раз предстоит находить и в дальнейшем.