Исландские пряди

5

Когда столы были убраны, старик предстал перед ярлом и сказал:

— Примите мою благодарность, государь, хотя у вас и плохие слуги, и делают они все хуже, чем вы им приказывали. А теперь хотелось бы мне, чтобы вы оказали мне милость, государь, и выслушали хвалебную песнь, которую я о вас сочинил.

Ярл сказал:

— Не случалось ли тебе и прежде сочинять хвалебные песни хёвдингам?

— Так оно и было, государь, — сказал тот.

Ярл сказал:

— Вот и выходит, как в старой поговорке: часто то хорошо, что старики говорят. Исполняй свою песнь, старик, а мы послушаем.

Тут старик начинает свою песнь и рассказывает ее до середины, и ярлу кажется, что его восхваляют в каждой висе, а еще замечает он, что там упоминаются также подвиги Эйрика, его сына[36]. Но по мере того, как рассказывается песнь, с ярлом начинает твориться неладное: во всем теле у него, а более всего в заду возникает такая сильная чесотка и зуд, что мочи нет терпеть. Зуд этот был так силен, что ярл велел расчесывать себя гребнями, где можно, а чтобы чесать там, где так было не достать, приказал взять мешковину, завязать на ней три узла и чтобы два человека протаскивали ее у него между ног.

Тогда ярл сделался весьма недоволен хвалебной песнью и сказал:

— Ты что же это, проклятый старик, не можешь лучше рассказывать?! Сдается мне, что стихи эти скорее можно назвать хулительными, чем хвалебными. Или исправляй их, или получай за них по заслугам!

Старик обещал исправиться и тут начал говорить висы, которые называются Туманные Висы и стоят в середине Ярлова Нида[37]. Вот их начало:

Тьма встает с востока,
град грядет с заката,
от лежбища ужья
дым ложится дюже[38].

Как только старик произнес Туманные Висы, в палате стало темно. А когда сделалось совсем темно, он опять принялся за Ярлов Нид, и когда он сказал последнюю треть песни, все оружие, какое только было в палате, пришло вдруг в движение без чьей-либо помощи, и оттого было там перебито множество народу. Тут ярл упал без чувств, а старик исчез: двери были закрыты, да засовы не задвинуты. Когда песнь кончилась, мгла рассеялась, и в палате стало светло. Ярл пришел в себя и увидал, что не прошел для него нид бесследно — выпала у него вся борода[39], а еще волосы по одну сторону пробора и так никогда больше не отросли. По приказанию ярла палату очистили и вынесли мертвых. Догадывается он теперь, что старик этот, верно, был Торлейв, и никто другой, и что так решил он с ним расквитаться за потерю людей своих и добра. Ярл лежит после этого больной всю зиму и большую часть лета.

6

Теперь надо рассказать о том, что Торлейв отправился в обратный путь на юг, в Данию, и припасами ему в дороге на протяжении всего путешествия служило то, что он добыл, одурачив людей ярла. Он нигде не останавливался, пока не прибыл к конунгу Свейну. Тот принял его с распростертыми объятиями и спросил о поездке. Тогда Торлейв рассказал обо всем, что произошло.

Конунг на это отвечает:

— Хочу я продолжить твое имя, чтобы отныне тебя называли Торлейвом Ярловым Скальдом.

Тут конунг сказал вису:

С князя трёндов[40] Торлейв
славы снял немало,
весть о ниде веском
ославит на весь свет.
За льва бури[41] брани
Ньёрд[42] воздал сторицей—
страж земли[43] ту милость
мужа помнить будет.

Торлейв сказал конунгу, что он хотел бы вернуться в Исландию, и просил его разрешения уехать туда весной, и конунг сказал, что пусть так и будет — «и хочу я в честь наречения имени дать тебе в дар[44] корабль с гребцами и оснасткой и столько товаров, сколько тебе может пригодиться».

Торлейв проводит там зиму в большом почете, а в первые дни весны снаряжает свой корабль. Он вышел в море при попутном ветре, приплыл на своем корабле в Исландию и вошел в устье той реки, что зовется Бычья[45].

Рассказывают, что осенью Торлейв женился и в жены взял Ауд, дочь Торда, который жил в Лесах под Островными Горами[46]. Торд был уважаемым и очень богатым бондом[47], он происходил из рода Траси Старого[48]. Ауд была женщина весьма достойная. Эту зиму Торлейв провел в Лесах, а следующей весной он купил землю на Склоне Мыса в Комариной Долине[49] и стал там жить.

36

...Эйрика, его сына. — Ярл Эйрик, незаконнорожденный старший сын Хакона Могучего, правил в Норвегии после гибели конунга Олава Трюггвасона (1000— 1013).

37

...в середине Ярлова Нида. — Нид — хулительные стихи, как считалось, обладавшие непосредственной магической действенностью. О том, что Торлейв сложил нид о ярле Хаконе, сообщается в жизнеописании Олава Трюггвасона монаха Одда Сноррасона (ÓTOdd, 71), конца XII в., где сказано, что исландец Торлейв сложил нид о ярле за то, что тот сжег его корабль; в другой редакции этого жизнеописания имя Торлейва не упоминается, однако сказано, что один исландец сложил о ярле длинную «злую» песнь, полную «язвительными и редко слышимыми вещами». (О ниде Торлейва, обращенном против ярла Хакона, см. также в «Пряди о Халли Челноке».)

38

...от лежбища ужъя /дым ложится дюже. — Торлейв припоминает ярлу свое разграбленное имущество и спаленный корабль (ужье лежбище — богатство, добро). Высказывалось мнение, что процитированный в пряди фрагмент «Туманных Вис» в действительности едва ли мог являться составной частью нида Торлейва, передававшейся в устной традиции: скорее всего, он был заменен другой полустрофой (возможно, принадлежащей тому же скальду), поскольку вера в магическую функцию нида предполагает и представление о том, что воспроизведение обладающих разрушительной силой хулительных стихов таит в себе опасность их отрицательного магического воздействия. Туман, вызванный колдовством, — распространенная тема в древнескандинавской литературе (ср., например, в «Саге о Ньяле», гл. 12, где рассказывается, как колдун Сван накликал туман, и приводится его заклинание: «Встань, туман, нагрянь слепота и морока, на всех, кто тебя преследует», ИС II, 71), поэтому подмена фрагмента нида полустрофой подобного содержания кажется вполне вероятной (см. об этих стихах: Гуревич Е.А., Матюшина И.Г. Поэзия скальдов. М., 2000. С. 482 и след.).

39

...выпала у него вся борода... — Знак того, что в результате действия нида ярл утратил мужественность и стал женоподобным.

40

...князя трёндов... — т.е. ярла Хакона; тренды — население Трандхейма.

41

...льва бури... — корабля.

42

...брани Нъёрд... — муж, воин. Ньёрд — один из языческих богов-ванов.

43

...страж земли... — правитель, имеется в виду ярл Хакон.

44

...в честь наречения имени дать тебе в дар... — Как неоднократно сообщается в разнообразных источниках, присвоение прозвища сопровождалось дарением, причем подарки должен был давать тот, кто нарекал именем (ср. в рассказе «Младшей Эдды» о Хрольве Жердинке: «...в обычае, нарекши именем, давать подарок», МЭ, 146). Нарекая Торлейва «ярловым скальдом» (jarlaskáld), Свейн употребляет слово jarl во множественном числе (Скальд Ярлов), что как будто бы находит соответствие в словах пряди о том, что в ниде упоминался и сын Хакона, ярл Эйрик, однако в «Третьем грамматическом трактате» Торлейв назван jarlsskáld (Скальд Ярла), а в одной из редакций «Перечня скальдов» он носит прозвище Hákonarskáld (Скальд Хакона). В разных изданиях название пряди варьируется в зависимости от избранного издателем варианта прозвища героя: «Þorleifs þáttr jarlsskálds» или «Þorleifs þáttr jarlaskálds».

45

...в устье той реки, что зовется Бычья. — См. примеч. 5 к «Пряди об Орме сыне Сторольва».

46

Леса под Островными Горами — название двора в местности на юге Исландии.

47

Бонд — домохозяин, свободный человек, букв.: житель (от глагола búa «жить»).

48

Траси Старый — об этом родовитом первопоселенце, обосновавшемся в Лесах (название его двора), рассказывается в «Книге о заселении страны» (Land., 304, 338).

49

Склон Мыса в Комариной Долине — местность на юге Исландии, лежащая к востоку от Лесов (см. примеч. 32).