Когда она сшила башмаки и обулась, она стала восхищаться, какие они получились ладные да как ей к лицу, — и говорит сама себе: «Гляньте-ка на мою ногу!» — и вытягивает вторую ногу. И тут за порогом каморки раздался бас:
И в тот же миг овцы шарахнулись к стене, и в овчарню вошёл кто-то рослый и долговязый. Девушка так испугалась, что пустилась бежать без оглядки, пока не прибежала на хутор Хов в Аульфтафьорде, где и рассказала, что с ней произошло. А это, видимо, был рождественник или какой-то тролль.
(«Старинное предание»)
(перевод Ольги Маркеловой)
Каттарвали
(Kattarvali, SS III. 196–197)
В поведении рождественников много необычного; об этом сейчас и пойдёт речь.
Один человек шёл куда-то и подошёл к ручью или речке. Там он увидел, что на берегу сидит в ряд много людей, все держат одно полотенце и одновременно утираются им, умывшись. Присмотревшись лучше, тот человек увидел, что это рождественники, и они таким образом готовятся расселяться по хуторам. Один из них, конечно же, должен был поселиться на его хуторе. Тот человек был скотник. Он был скромным и тихим, а стало быть — не друг тому рождественнику. Однажды они с ним столкнулись в дверях хлева, и рождественник напал на скотника. Они долго дрались, и в конце концов скотник одолел рождественника и погрузил его с головой в навозную кучу. Тогда рождественник что есть мочи завопил:
Скотник услышал, что ему кто-то вторит. И вскоре прибежал рождественник с соседнего хутора, и скотнику пришлось уносить ноги. Но с тех пор они, вроде бы, больше не сцеплялись.
На другом хуторе было дело: хозяйка под рождество мастерила своим домочадцам обувь. Она кроила и отдавала каждому раскроенное, а потом говорит: «Вот я всем башмаки скроила». И тут с потолка послышалось: «А мне нет». Хозяйка подняла голову и увидела, что верхом на потолочной балке сидит рождественник. «А какие тебе башмаки?» — спрашивает она. Он отвечает: «Круглые, как у чаши дно, и без пальцев». Тогда она бросила ему худую овчинку, и он пропал.
На хуторе Храпнабьяргир в Хьялтарстадатинге жили муж и жена. В ночь под рождество муж пошёл в церковь, а жена осталась дома с детьми: она не так давно родила. На закате послышалось, что в дом входят; а затем появился какой-то обормот, уселся на потолочную балку и говорит: «Когда твой Йоун ушёл в церковь, я с моей ношей пришёл к вам». А потом он стал пододвигаться к ней всё ближе и ближе. Женщина принялась вместе с детьми читать всё хорошее, что только знала. И вдруг она говорит: «А сейчас, кажется, придут те, кто хочет со мной встретиться». Тут обормот исчез. Она решила, что это был рождественник или тролль.
(«По рассказам Вальгерд Эйильсдоттир с Ховстрёнд, 1913»)
(перевод Ольги Маркеловой)
Сказки о мёртвых
(Draugasögur)
1. Выходцы с того света
(Afturgöngur)
A. Природа призраков. Утбурды
(Eðli drauga. Vökumenn og útburðir)
«Матушка моя в хлеву!»[16]
(„Móðir mín í kví, kví“, JÁ I. 217–218)
На одном хуторе была работница. Она родила тайком и вынесла ребёнка на пустошь умирать: такое в нашей стране случалось сплошь и рядом, когда за рождение внебрачных детей полагалась епитимья, штраф или даже смертная казнь[17]. А после этого как-то раз устраивались игрища под названием викиваки, которые раньше повсеместно проводились в нашей стране, и эту самую девушку пригласили на танцы[18]. Но поскольку она была небогата, у неё не было нарядов, подходящих для таких празднеств, какими в старину были викиваки; а наряжаться она любила, — и из-за этого ей приходилось сидеть дома, а это было ей не в радость. Однажды, пока проходили танцы, эта девушка доила овец в загоне вместе с ещё одной женщиной. Она стала жаловаться другой доярке, что ей не в чем пойти на викиваки. Но едва она вымолвила слово, как обе услышали из-под стены загона такую песенку:
Батрачка, которая вынесла на пустошь своего ребёнка, поняла, что обращаются к ней: услышав песенку, она так напугалась, что повредилась в уме до конца жизни.
(перевод Ольги Маркеловой)
«Я творила бы квашню…»
(„Til manns var ég ætluð“, JÁ I. 218)
16
Эта быличка — без сомнения, один из самых известных исландских фольклорных текстов о призраках. (Широкой известностью пользуется песенка, которая в современной исландской культуре почти полностью оторвалась от своего изначального контекста и часто исполняется в различных аранжировках хорами, ансамблями народной песни и фолк-группами). При всём том «Матушка моя в хлеву», — не типичный пример быличек о призраках, а скорее исключение. Обычно призраки приходят к своим обидчикам или убийцам с упрёками (ср. далее текст «Я творила бы квашню») или с намерением мстить. (Тексты, где призрак приходит, чтобы поблагодарить человека за хорошее отношение к нему, встречаются реже). А в этой быличке младенец является загубившей его матери не для мести, а для того, чтобы утешить ее в горе, и даже предлагает посильную помощь. Тем не менее, реакция матери на его появление такова, как если б ее настигло возмездие: она пугается и сходит с ума.
В других вариантах этой былички, тоже помещенных в сборнике Йоуна Ауртнасона, в поведении ребенка-призрака нет такой однозначной доброты к матери: в одном случае он в песенке предлагает ей свою «кроваво-красную рубашку» (то есть, намекает на насильственную смерть), в другом — кидает эту рубашку ей в лицо.
17
До второй половины XIX в. описанная здесь ситуация действительно не была чем-то из ряда вон выходящим. Работницы и батрачки на хуторах обычно не получали за свой труд никакого вознаграждения (работникам платили в год сумму, равную стоимости одной коровы), и экономическое положение редко позволяло им заключить законный брак; поэтому значительная часть населения страны была обречена либо растить детей, считающихся незаконными, либо поступать с ними описанным здесь образом.
18
Викиваки (vikivaki, vikjuvaki) — старинный исландский хороводный танец под пение баллад или хороводных песен. Танцующие держатся за руки или за плечи друг друга и делают сначала два шага влево, затем один — вправо; танец разнообразится за счет изменения темпа (в зависимости от содержания песни: если в ней появляются лирические сцены, хоровод идёт медленно и плавно, если речь идёт о драматических событиях, то быстро) или введения новых элементов (например, топнуть ногой). В XVIII веке в Исландии танец был запрещён церковью, но аналогичный хороводный танец сохранился и по сей день очень популярен на Фарерских островах. Название vikivaki носили также песни (обычно баллады), сопровождавшие танцы, и праздники, во время которых водили хороводы. Традиция таких празднеств существовала в Исландии со Средних веков до XVIII века включительно; обычно они проходили под Рождество.