Прошла зима, а от братьев всё нет вестей. Но в Рейнистадире неладное почуяли только тогда, когда сестре этих братьев, по имени Бьёрг Хатльдоурсдоттир, приснилось, что Бьяртни пришёл к ней и сказал такую вису:
С наступлением весны один путник отправился на юг через горы и обнаружил палатку товарищей, а в ней мёртвые тела — очевидно, братьев и ещё двоих людей. Потом палатку нашли другие путники; но они увидели в ней только двоих мертвецов, и когда из Рейнистадира приехали забирать тела, их тоже оказалось только два: тела Сигурда и Йоуна-проводника. После долгих поисков много севернее от этого места в горах нашли одну руку Йоуна Норвежца, его седло, перерезанные подпруги и коня с перерезанным горлом. Тогда все решили, что он, как самый смелый из товарищей, попытался продолжить путь на север, но отчаялся выйти к жилью и сам зарезал своего коня, чтобы не мучить его понапрасну. Но от самих братьев не нашлось ни клочка, ни волоска, и даже ни одной вещи из тех, что были у них с собой. После этих безрезультатных поисков их сестре снова приснилось, что Бьяртни пришёл к ней и сказал:
Услышав эту вису, все заподозрили, что путник, который проезжал по этой дороге весной, снял с мертвецов всё ценное, а сами тела вытащил из палатки и где-нибудь спрятал. Тогда начали расследование и возбудили судебное дело, — но всё напрасно. Сведения о пропаже тела пытались добыть любой ценой, — и тогда пригласили колдуна, подумали: может, у него получится. Он обосновался в сарае в Рейнистадире. Ему привиделось, что тела братьев — на лавовом поле, в ложбине, завалены камнями, и сверху привалена большая каменная плита, а под ней лежит записка с рунами; колдун сказал, что тела не найдутся, пока эта записка не исчезнет. Дома всё привиделось ему отчетливо, и он снарядился в путь, но по дороге видение померкло, и когда он прибыл в то место, где были спрятаны тела, то ничего не смог отыскать.
Тела наконец нашлись около 1845 года на лавовом поле Кьялхрёйн, под каменной плитой, как и говорил колдун. По другим рассказам, Бьяртни приснился матери братьев — Рагнхейд, и приведённые здесь висы он говорил ей; этой версии придерживается др. Мауэр, а я придерживаюсь рассказа пастора Скули, выросшего в Скагафьорде. [Прим. Йоуна Аурнасона].
(перевод Ольги Маркеловой)
Преподобный Торлаук Тораринссон
(Séra Þorlákur Þórarinsson, JÁ I. 223)
В ночь после того, как пастор Торлаук Тораринссон утонул в реке Хёргау, одной его знакомой девушке приснилось, что он пришёл к ней и говорит:
(перевод Ольги Маркеловой)
Крестьянин с Зеленой Моховины
(Bóndinn á Grænmó, JÁ I. 223)
Большая Зеленая Моховина — это название одного из заброшенных хуторов, которые были в Северной Муласисле в поселении под названием Острова. В XVII веке постройки на Зеленой Моховине ещё стояли, и у развалин много лет косили сено. Колодезь с водой на этом хуторе в зимнее время становился негодным, и воду приходилось таскать из реки Лагарфльот; тогда она текла по другому руслу гораздо ближе к хутору, и всё же тропа до неё была длинная. Однажды в сильный буран хозяин Зеленой Моховины отправился на Лагарфльот за водой и не вернулся. А ночью под окном его жены кто-то сказал такую вису:
После этого людям часто являлся призрак этого бонда, и тогда хутор Зеленая Моховина был заброшен.
(перевод Ольги Маркеловой)
«Как ни хорони концов, а наружу выйдут»
(„Upp koma svik um síðir“, JÁ I. 225)
Как-то раз на одном кладбище при пасторской усадьбе рыли могилу. Тогда выкопали много старых костей, среди них — череп, пронзенный насквозь вязальной спицей. Этот череп пастор до следующего церковного праздника хранил у себя. Когда началось богослужение, он подождал, пока весь народ соберётся в церкви, а потом прикрепил череп над входом. После службы пастор первым вышел в сопровождении дьячка и стал наблюдать за выходящими. Ничего не случилось, и они решили проверить, не остался ли кто-нибудь внутри. Там оказалась одна древняя старуха, она сгорбилась за дверью, и выйти её пришлось заставлять силком. Из черепа на её головной убор капнули три капли крови. Тогда она сказала: «Как ни хорони концов, а наружу выйдут». Она призналась, что когда-то лишила своего мужа жизни, вогнав ему в голову вязальную спицу. Тогда она была молода, вышла за него не по своей воле и прожила с ним недолго. Она похоронила его сама, никто этого не видел. Потом она вышла замуж за другого, который тоже умер. Говорят, эту старуху утопили: так тогда карали матерей-детоубийц.