— Сразу я не могу сказать, что сталось с твоей женой, поживи у меня несколько дней, я постараюсь тебе помочь, — сказал пастор Эйрик.
Крестьянин согласился.
Прошло дня два или три. И вот приводит Эйрик двух белых коней — одного красивого и холеного, а другого тощего и облезлого. Тощего Эйрик велит оседлать для себя, а холеного — для крестьянина.
— Ну, поедем, — говорит он.
— Да разве на этаком одре можно ехать? — удивился крестьянин.
Но Эйрик сделал вид, будто ничего не слыхал, и они тронулись в путь. Дул сильный ветер, хлестал дождь. Когда они миновали устье реки, одер побежал быстрее. Крестьянин изо всех сил старался поспеть за Эйриком, но тот очень скоро скрылся из глаз. Долго крестьянин ехал один и наконец подъехал к Окружным скалам. А называются они так потому, что стоят на границе двух округов — Ауртнесса и Гудльбринги. Эйрик был уже там. Он раскрыл толстую книгу и положил ее на самый большой камень. По-прежнему бушевала непогода, но ни одна дождинка не падала на страницы книги. Эйрик обошел камень против солнца, что-то бормоча про себя.
— Смотри внимательно, сейчас появится твоя жена, — сказал он крестьянину.
Тут из камней и скал вышло множество народу. Крестьянин оглядел всех и каждого, но его жены среди них не было.
— Нет ее здесь, — сказал он Эйрику. — Спасибо вам, что пришли, и ступайте с миром, — обратился Эйрик к пришельцам.
При этих словах они исчезли. Эйрик перевернул в книге несколько страниц, и все повторилось сначала. Потом Эйрик вызвал духов в третий раз.
— Ты уверен, что ни в первый, ни во второй, ни в третий раз твоя жена здесь не появлялась? — спросил он у крестьянина, когда исчез последний дух.
Крестьянин ответил, что ее точно не было.
— Нешуточное это дело — помочь тебе, — сказал Эйрик, помрачнев. — Ведь я вызывал сюда всех духов земли и моря, каких только знаю.
Потом он достал из-за пазухи катехизис, заглянул в него и произнес.
— Вызываю супругов из Хауюхлида!
Он положил раскрытый катехизис сверху на книгу и снова обошел камень против солнца. И тут же появилась супружеская чета, они несли стеклянный дом, а в том доме сидела жена крестьянина.
— Плохо вы сделали, что отняли жену у мужа! — сказал Эйрик духам. — Ступайте к себе и впредь так не делайте. И пусть мой гнев будет вам наказанием.
Духи исчезли, а Эйрик разбил стеклянный дом и выпустил женщину на волю. Потом он посадил ее на своего коня позади себя, собрал книги и хотел ехать, но крестьянин остановил его:
— Пусть моя жена едет со мной, — попросил он. — Твоему одру не свезти вас обоих.
— Это еще неизвестно, — ответил Эйрик, тронул поводья, и конь вместе с седоками исчез на востоке Лавового поля. Крестьянин тоже поехал в Вохсоус. Эйрик уже ждал его там. Ночью он уложил жену крестьянина на свою постель, а сам лег рядом на складную койку.
Утром крестьянин стал собираться домой.
— Неразумно отпускать тебя одного с этой женщиной, я сам провожу ее, — сказал Эйрик.
Крестьянин поблагодарил его. Пастор Эйрик снова сел на своего одра, посадил женщину впереди себя и тронулся в путь. Крестьянин поехал следом. И на этот раз Эйрик быстро ускакал вперед, и крестьянин не видел его, покуда не доехал до дому. Вечером крестьянин с женой легли спать, а Эйрик охранял их. Три ночи он стерег женщину и каждое утро давал ей особое питье, чтобы она вспомнила все, что с ней было.
— Не зря я бодрствовал эти три ночи и особенно — последнюю, — сказал он крестьянину на прощание. — Зато отныне твоей жене больше не грозит никакая опасность.
После этого пастор Эйрик вернулся к себе домой, получив от крестьянина богатые подарки.
А вот еще один случай, немного похожий на предыдущий. Крестьянская чета из Эльфуса ездила как-то раз на Юг в Иннесьякаупстадир. На обратном пути они заночевали на плоскогорье. Утром крестьянин пошел за лошадьми, а когда вернулся, жены в палатке не оказалось. Искал он ее, искал, не нашел и поехал домой один, сам не свой от горя. Ему посоветовали обратиться к пастору Эйрику.
— Поезжай домой, — сказал пастор Эйрик крестьянину, — возьми палатку, в которой вы тогда ночевали, и все вещи, какие с вами были. Поставь палатку на то же место, где она стояла, чтобы каждый колышек попал в прежнюю ямку.
Крестьянин уехал и сделал все, как ему было велено. Тогда к нему на плоскогорье приехал пастор Эйрик, обошел палатку против солнца, потом вошел внутрь и попросил крестьянина посмотреть, не появилась ли его жена. Поглядел крестьянин и видит: идет к палатке народу видимо-невидимо, однако его жены среди них нет. Он сказал об этом Эйрику. Тогда Эйрик вышел из палатки, поблагодарил духов и попросил их разойтись. Духи тотчас исчезли.
— Сюда приходили все духи земли, кроме четы из Хёрдубрейда, — сказал Эйрик.
Он снова вернулся в палатку, и прошло много времени, прежде чем явилась эта чета, ведя с собой жену крестьянина. Эйрик вышел из палатки и взял у них женщину.
— Ступайте прочь и оставьте эту женщину в покое, — сказал он. — Плохой это обычай — отбирать жену у мужа и вообще уводить людей из поселка. Обещайте, что старый Эйрик больше никогда не услышит о таких проделках.
Супруги неохотно дали обещание и исчезли, а крестьянин с женой поехали домой. Эйрик немного проводил их и вернулся в Вохсоус. С тех пор злые духи больше никогда не тревожили эту женщину.
КОЛДУН ЛОФТ
Был когда-то в епископской школе в Хоуларе один ученик по имени Лофт. Все свободное время он отдавал колдовству и превзошел всех в этом искусстве. Он любил подбивать других учеников на всякие проделки. Однажды на рождество Лофт поехал домой к родителям. В пути он заночевал на каком-то хуторе, а утром подковал тамошнюю служанку, взнуздал ее и поскакал на ней домой. После этого служанка долго болела — Лофт загнал ее чуть не до смерти, — но, пока он был жив, она и словом не обмолвилась об этом случае. А другую служанку, которая от него забеременела, Лофт умертвил с помощью колдовства. Вот как он это сделал: несла служанка из кухни в корыте золу, и вдруг перед ней раскрылась стена. Только она шагнула в этот проем, как Лофт снова закрыл стену. Много лет спустя, когда стену рушили, в ней нашли скелет женщины с корытом в руках, а в ее скелете — косточки неродившегося ребенка.
Лофт не успокоился, пока не изучил до мельчайших подробностей всю «Серую Кожу». Он встречался со многими колдунами, и никто не мог превзойти его в колдовском искусстве. Но зато он сделался таким злобным и мрачным, что другие ученики боялись и ненавидели его.
Как-то раз в начале зимы Лофт попросил самого храброго из учеников помочь ему вызвать из могилы одного древнего епископа. Тот стал отказываться, но Лофт пригрозил, что убьет его.
— Вряд ли я смогу быть тебе полезен, ведь я несведущ в колдовстве, — сказал тогда ученик.
Однако Лофт объяснил, что ему придется только стоять на колокольне, держать веревку от колокола и по знаку Лофта начать звонить.
— А теперь слушай, я открою тебе, что я задумал, — сказал Лофт. — Если человек владеет колдовством, как я, он может использовать его только для злых дел, в противном случае его ждет смерть. Но если ему удастся постичь колдовскую премудрость до конца, дьявол потеряет над ним власть и даже станет служить ему, как он служил Сэмунду Мудрому. Постигший всю колдовскую премудрость делается независимым и может использовать свои познания, как пожелает. Беда в том, что приобрести такие познания в наши дни стало трудно. Теперь нет Школы Чернокнижия, а «Красная Кожа» по повелению епископа Гохтскаулька Злого зарыта вместе с ним в могиле. Вот я и надумал вызвать епископа из могилы и отнять у него «Красную Кожу». Правда, вместе с ним выйдут из могил и другие древние епископы — им не устоять перед всеми заклинаниями, которые понадобятся, чтобы вызвать Гохтскаулька. Эти заклинания не подействуют лишь на епископов, которые умерли совсем недавно и похоронены с Библией на груди. Только не вздумай звонить раньше, чем нужно, но и не опоздай, помни, от этого зависит и мое земное, и мое вечное блаженство. А уж я в свой черед отблагодарю тебя: ты всегда и во всем будешь первым и никто ни в чем тебя не превзойдет.