Значительно более пестрой была этническая картина. Арабы составляли меньшинство населения. Селились они преимущественно в плодородных районах Юга, прежде всего в сельской местности[14]. Постоянно был очень высок процент берберского населения, периодически прибывавшего из Африки для оказания помощи мусульманской Испании в борьбе с теснившими ее христианскими соседями. Испано-римлян, как мосарабов, так и мувалладов, представителей покоренного населения, принявших ислам, было особенно много в городах[15]. Там же было сосредоточено почти все еврейское население, которому при арабах жилось значительно лучше, чем при вестготах. Для нашей темы особое значение имеет тот факт, что в гаремах арабов было особенно велико число испанских, или шире, европейских женщин (по крайней мере, оно значительно превышало число женщин еврейской или берберской национальности)[16]. Они прививали детям знание своего родного языка и традиции христианской вестготской культуры. Следует упомянуть также так называемых «eslavos», европейцев различных национальностей, проданных в арабскую Испанию в рабство и использовавшихся в основном в армии[17]. В XI в. они играли довольно заметную роль, некоторые из них стали правителями, например Дении и Альмерии. Многие из них были не чужды поэзии.
Неудивительно поэтому, что столь же сложной оказалась и языковая ситуация в арабской Испании. В целом средневековая Андалусия была многоязычной и, если оставить в стороне берберский и древнееврейский языки, пользовалась во все эпохи четырьмя языками: двумя литературными (арабским и латинским) и двумя разговорными (кордовским диалектом арабского языка и «алхами», так называемым романским языком, или романсе)[18].
Что касается испано-римлян и вестготов, то почти все они владели тремя языками, а привилегированное романское население, овладев со временем и классическим арабским языком, могло в какой-то мере пользоваться всеми четырьмя. В то же время нельзя забывать, что арабский язык был языком завоевателей и, кроме того, языком чрезвычайно высокой и оригинальной культуры. В часто цитируемом отрывке из сочинения кордовского епископа Альваро (IX в.) есть следующие сведения: «Многие из моих единоверцев читают стихи и сказки арабов, изучают сочинения мусульманских философов и богословов не для того, чтобы их опровергать, а чтобы научиться как следует выражаться на арабском языке, с большей правильностью и изяществом. Где теперь найдется хоть один, кто бы умел читать латинские комментарии на Св. Писание? Кто среди них изучает евангелия, пророков и апостолов? Увы! Все христианские юноши, которые выделяются своими способностями, знают только язык и литературу арабов, читают и ревностно изучают арабские книги… даже забыли свой язык, и едва ли найдется один из тысячи, который сумел бы написать приятелю сносное латинское письмо. Наоборот, бесчисленны те, которые умеют выражаться по-арабски в высшей степени солидно и сочиняют стихи на этом языке с большей красотой и искусством, чем сами арабы»[19].
Вместе с тем романский язык, являясь основным разговорным языком[20], проникает даже в судебное присутствие и в халифскую резиденцию[21]. В этом смысле особенно показательны свидетельства современников, жителей других стран арабского мира. По мнению географа ал-Мукаддаси, язык ан-далусцев, которых он встречал в Мекке, «арабский, но только малопонятный, непохожий на употребляемый… в других областях. Есть у них и другой язык, близкий к ромейскому»[22].
Арабская литература передала Испании не только язык, но также свод заранее заданных жанровых, метрических, тематических, образных и стилистических правил[23]. Тем более знаменательно, что именно в Андалусии, в условиях сосуществования двух культур, родились принципиально новые стихотворные жанры: мувашшах и заджал. При этом следует учитывать, что в это время вся культура арабского мира переживала обновление[24], которое в арабской Испании привело, в частности, к созданию «смешанной поэтической системы».
14
Хулиан Рибера утверждает, что испанский (или латино-готский) этнический элемент был значительно более сильным, чем собственно арабский, в первую очередь благодаря смешанным бракам. Характерно, что даже в представителях правящей династии Омейядов уже со второго поколения было больше романской крови, чем арабской {Riberaу Tarrago J. Disertaciones у opúsculos, t. 1. Madrid, 1928. P. 12–25).
16
Péres Н. La poésie andalouse en arabe classique au XI siécle. Les aspects généraux, ses principaux thémes et sa valeur documentaire. Paris, 1953. P. 283. — Это обстоятельство дает автору возможность считать население Андалусии не столько арабским, сколько испанским.
17
По некоторым данным, первоначально «славяне» были действительно славянами, т. е. рабами, которых продавали в мусульманскую Испанию германские племена, которые вели со славянами войны (см.: Peres Н. Les éléments ethniques de l’Espagne musulmane et la langue arabe au VIII–XI siécle // Etudes d’ oriental i sme dediées á la mémoire de Lévi-Proven^al, t. 2. Paris 1962. P. 717–731).
18
См., например: Леви-Провансалъ 3. Арабская культура в Испании. М., 1967. С. 63; Ribera у Tarrago J. Disertaciones у opúsculos, t. 1. Р. 28–29; Marín ЕМ. Poesía narrativa árabe y épica hispánica. Madrid, 1971. P. 188–190.
20
См.: Монтгомери Уотт У. Влияние ислама на средневековую Европу. М., 1976. С. 47–48; Menéndez Pidal R. El idioma español en sus primeros tiempos. P. 32.
21
См.: Ribera y Tarrago J. Disertaciones y opúsculos, t. 1. P. 30–34; 396–398. — При этом даже знатные арабы иногда плохо знали родной язык и изъяснялись на романсе. (См.: Menéndez Pidal R. El idioma español en sus primeros tiempos. P. 31–32).
22
Цит. no: Ribera y Tarrago J. Disertaciones y opúsculos, t. I. P. 31. — По единодушному мнению ученых, за ромейский ал-Мукаддаси, не будучи знаком с латынью, принял романский язык.
23
Об андалусской литературе см.: Крачковский И.Ю. Арабская поэзия в Испании // Крачковский И. Ю. Избр. соч., т. 2. М., 1956. С. 470–523;
Куделин А.Б. Классическая арабо-испанская поэзия. М., 1973;
Шидфар Б.Я. Андалусская литература. М., 1970;
García Gómez Е. Poemas arábigoandaluces. Madrid, Peres H. Lapoésie andalouse en arabe classique au XI siécle. Les aspects généraux, ses principaux thémes et sa valeur documentaire. Paris, 1953.
24
См., например: Грюнебаум Г.Э. фон. Литература в контексте исламской цивилизации // Арабская средневековая культура и литература. М., 1978. С. 36.