«Несомненны организаторские заслуги Льва Бронштейна, сумевшего в короткий срок привлечь для создания и укрепления Красной армии военных специалистов, в том числе офицеров и генералов бывшей царской армии. В тоже время часто решения товарища Троцкого были излишне авантюрными и принесли много вреда делу мировой революции. Так, совершенно необоснованной было большое доверие, оказанное Львом Бронштейном бывшему поручику царской армии Тухачевскому, чьи слишком необдуманные действия привели к катастрофе и поражению Красной армии под Варшавой. К сожалению, Тухачевский слишком переоценил свои заслуги, стал примерять на себя роль красного Бонапарта и вступил на путь предательства и службы заграничным хозяевам-капиталистам. Еще больше вопросов вызывает деятельность Льва Бронштейна по предоставлению концессий западным капиталистам. Необдуманные действия товарища Троцкого привели его к противостоянию с большевистской партией, на что ему было своевременно указано. Будучи в Константинополе, Лев Бронштейн осознал ту пропасть, в которую утащила его фракционность и противостояние с рядовыми членами нашей партии, он сумел отказаться от своих заблуждений и даже отправил в Политбюро письмо с покаянием и намерением приложить все свои силы для борьбы с новой чумой двадцатого века — фашизмом и национализмом. К сожалению, болезнь вырвала товарища Троцкого из наших рядов. Эта трагедия привела к тому, что жена Бронштейна, Седова, покончила жизнь самоубийством. Советское правительство обратилось к правительству Турции с предложением передать нам останки товарищей Троцкого и Седовой для торжественного захоронения у Кремля в мемориале героев революции. И мы получили на это согласие».
Всё-таки Сталин великий политик. Он мне казал, что категорически не будет стоять в почетном карауле и провожать Троцкого в последний путь. Но ничего — и в карауле стоял, и гроб с его телом немного нёс. И, как мне кажется, даже получил от этого какую-то порцию торжественного удовольствия.
Казалось бы — для чего мне это было нужно? А ларчик просто открывался. В Испании троцкисты имели серьезное влияние. Коммунисты-сталинисты тоже имелись, но всё-таки их было намного меньше. В тоже время, сторонники Льва Давыдовича еще не сумели сорганизоваться, и не допустить раскола не слишком-то сильного коммунистического движения на этом этапе было приоритетной целью. Кроме того, была и вторая цель: если показать другое отношение к Троцкому, то остатки хорошо законспирированных его сторонников рано или поздно, но расслабятся, вылезут из щелей и их можно будет отстранить от власти — кого просто перевести на не слишком ответственную работу, а кого и с летальным исходом. Так что одним маневром достигались даже не две, а три цели. Третья — это усиление влияния на американских коммунистов. Вот там точно все поголовно были троцкистами. И все деньги, получаемые по линии Коминтерна, и свои усилия они использовали исключительно во вред СССР. В тоже время важно было укреплять позиции Советского Союза в самой развитой капиталистической стране. Так что как-то так.
Из последних событий — покушение на генерала Миллера в Париже было организовано слишком ретивыми коминтерновцами. Сталин был в бешенстве. Противостояние с Коминтерном стало входить в острую фазу. У вождя были верные товарищи в руководстве Коминтерна, тот же Вильгельм Пик, например. Но эта организация всё-таки не оставила попыток подмять под себя ВКП(б), имитируя бурную деятельность. Мне пришлось отвлекаться от подготовки и составить доклад, в котором подробно проанализировать «успехи» агентов Коминтерна. И тут на помощь мне пришла статистика. Конечно, плюс допуск к совершенно секретным материалам. Тем не менее, было показано, что количество провалов в процентном соотношении к деятельности того же ИНО превышало у Коминтерна почти в три раза. Более того, почти половина провалов ИНО была связана с использованием агентов мирового коммунистического интернационала или из-за контактов с ними. Более того, в некоторых случаях можно было говорить о том, что работники Коминтерна преднамеренно подставляли сотрудников ИНО, обеспечивая себе лояльность полицейских структур, необходимых для их деятельности. В этом плане «раскрученная» нами деятельность Андре Марти оказалась более чем кстати. Отдельно было исследование эффективности деятельности Коминтерна по продвижению мировой революции: попытки, успешность, ошибки, потраченные средства. Ну а выводы были ясными: или распустить Коминтерн, показав капиталистам, что мы хотим с ними договариваться, или же реформировать эту контору, сделав ее фактически разведывательно-диверсионным органом при ВКП(б). И то, и другое, несомненно, вызовет сопротивление некоторых его деятелей, но продолжать финансировать этих балоболов, проваливающих одно дело за другим смысла просто не было. После этого доклада Сталин вызвал меня к себе еще раз.