Политика мадридского правительства определяла и состояние сельского хозяйства колоний. Испанцы привезли с собой неизвестные ранее в Америке сельскохозяйственные культуры, домашних животных, применяли более совершенные способы обработки земли. Правда, индейцы, подвергавшиеся жестокому угнетению, в большинстве своем не использовали эти новшества. Они продолжали сажать преимущественно кукурузу и фасоль, придерживаясь прежних примитивных методов земледелия. Но в помещичьих хозяйствах культивировали и пшеницу, перец, какао, табак, сахарный тростник, разводили лошадей, различные породы крупного и мелкого рогатого скота. Появились виноградники, оливковые и тутовые деревья. Однако в дальнейшем власти, боясь конкуренции, запретили выращивание в колониях винограда, олив, льна, разведение шелковичных червей. Большая часть виноградников была уничтожена, а оливковые и тутовые рощи вырублены.
Поскольку покупательная способность основной массы населения, страдавшего от многочисленных поборов в пользу помещиков, короля и церкви, являлась весьма низкой, внутренняя торговля в колониях развивалась слабо. Ее росту препятствовали также государственные монополии на продажу соли, спиртных напитков, табачных изделий, игральных карт, гербовой бумаги, пороха и др.
Торговые отношения колоний с иностранными государствами строжайшим образом запрещались. На протяжении длительного периода экономические связи Испанской Америки ограничивались торговлей с метрополией. Она находилась в руках немногочисленной купеческой верхушки. Однако промышленность Испании, которая со второй половины XVI в. переживала экономический и политический упадок, не в состоянии была удовлетворить потребности колониального населения в готовых изделиях. Поэтому испанским купцам приходилось ввозить в заокеанские владения все больше товаров иностранного происхождения, главным образом английских, а также французских и голландских. Импорт и экспорт облагались высокими таможенными пошлинами.
Товары из Испании в Америку и обратно вплоть до последней четверти XVIII в. перевозили специальные флотилии. Они периодически отплывали под усиленной охраной военных кораблей первоначально из Севильи, а с 1717 г. — из Кадиса. Одна флотилия направлялась в новогранадский порт Картахену. Выгрузив там предназначенные для Новой Гранады товары, она шла вдоль атлантического побережья к Портобельо на Панамском перешейке. Здесь выгружался остальной груз, доставлявшийся через перешеек к побережью Тихого океана, в Панаму, а затем морем в Перу и Чили. Погрузив в Портобельо золото, серебро и другие колониальные товары, привезенные из Перу в Панаму, флотилия отправлялась в обратный путь. Другая флотилия аналогичным образом совершала рейсы между Испанией и мексиканским портом Веракрус. Лишь в 70-х годах XVIII в. испанские колонии в Америке получили разрешение торговать между собой и их порты были открыты для торговли с метрополией.
Население
Нуждаясь в рабочей силе для добычи серебра и золота в рудниках, обработки полей и плантаций, сооружения различных построек и выполнения других работ, завоеватели обращали индейцев в рабство, что было узаконено соответствующими королевскими указами. До середины XVI в. в колониях Испании преобладала рабовладельческая форма эксплуатации коренного населения.
Индейцы сотнями тысяч гибли в результате непосильного труда, от голода и болезней. Только за первые четыре десятилетия XVI в. их численность уменьшилась, по словам Лас Касаса, на 12–15 млн. человек.
На островах Вест-Индии колонизаторы почти полностью истребили индейское население уже к середине XVI в. Например, на Гаити, где накануне европейского завоевания насчитывалось (по различным данным) от 1 до 3 млн. жителей, в 1542 г. осталось, по свидетельству очевидца, всего 200 человек, на Ямайке и Пуэрто-Рико — в общей сложности около 400 человек, на Кубе к 1556 г. уцелело лишь 2 тыс., т. е. 1 % ее населения{9}.
В таких странах Американского континента, как Мексика и Перу, численность индейцев тоже резко сократилась. В Центральной Мексике к 1519 г. жило примерно 25 млн. человек, а к концу 60-х годов XVI в. почти в 10 раз меньше — 2,6 млн.{10} Население Перу, накануне испанского завоевания составлявшее от 8 до 12 млн. человек, к 1570 г. уменьшилось до 1,5 млн.{11}, т. е. в 6–8 раз.
Угроза полного уничтожения рабочей силы и налогоплательщиков встревожила испанское правительство и побудила его принять кое-какие меры, направленные на устранение некоторых крайностей. Политику правящих кругов Испании в этом вопросе поддерживала и верхушка католической церкви, заинтересованная в многочисленной пастве, которую могло бы эксплуатировать само духовенство. Решительно возвысил голос в защиту индейцев выдающийся испанский писатель-гуманист, историк открытия и завоевания Америки Бартоломе де Лас Касас (1474–1566).
БАРТОЛОМЕ ДЕ ЛАС КАСАС
Сын обедневшего севильского дворянина, участвовавшего во второй экспедиции Колумба, он получил в наследство земельный участок на Эспаньоле и в начале XVI в. отправился в Вест-Индию. Чудовищные зверства конкистадоров глубоко потрясли молодого человека. В конце концов он покинул свою плантацию и принял духовный сан, чтобы в качестве служителя церкви обличать нарушение религиозных заповедей и норм христианской морали завоевателями. С середины 30-х годов Лас Касас вел миссионерскую деятельность среди индейцев Гватемалы, а в дальнейшем стал епископом соседнего Чиапаса. Однако его попытки защитить местное население от алчности и произвола конкистадоров оказались безуспешными. Сложив с себя епископский сан, он в 1551 г. возвратился в Испанию.
Отстаивая интересы и человеческие права индейцев, Лас Касас неоднократно обращался по этому поводу в Верховный Совет по делам Индий, к королю, папе римскому и другим высокопоставленным лицам. В 1552 г. в Севилье вышел в свет его трактат «Краткое сообщение о разорении Индий», написанный на основе доклада, который он десятью годами раньше направил наследному принцу Филиппу. Это сочинение представляло собою не столько подробное и связное изложение событий, происходивших в Америке, сколько составленное по географическому принципу эмоциональное описание массовых убийств, насилий, издевательств, разрушений, грабежей и иных злодеяний испанцев[8]. То был обвинительный акт против колонизаторов, перечень их варварских преступлений, совершенных за полвека на американской земле{12}.
В 1542 г. император Карл V издал так называемые Новые законы, которые касались главным образом положения индейцев и предусматривали в какой-то степени ограничение произвола конкистадоров. В 1544 г. они были опубликованы в Испанской Америке, но встретили там яростное сопротивление тех, чьи интересы затрагивали. В Перу вспыхнуло восстание против вновь назначенного вице-короля, пытавшегося проводить в жизнь эти законы. Войска его потерпели поражение, а сам он погиб. В Мексике конкистадоры решительно выступили против «Новых законов» и настойчиво требовали их отмены. Аналогичные выступления имели место в Новой Гранаде и Гватемале. Противодействие колониальной верхушки препятствовало осуществлению изданных законов. Тем не менее их основные положения формально оставались в силе и даже получили дальнейшее развитие в последующих законодательных актах королевского правительства.
Разумеется, колонизаторы отнюдь не отказались от варварского обращения с покоренными ими народами Америки. Однако во второй половине XVI в. в системе эксплуатации коренного населения испанских колоний произошли серьезные изменения, в результате которых она приняла преимущественно феодально-крепостнический характер. Конечно, рабовладельческая форма эксплуатации индейцев не исчезла сразу и повсеместно. Она еще встречалась в том или ином виде на протяжении длительного времени. Но как юридически узаконенный институт рабство индейского населения Испанской Америки в течение второй половины XVI в. почти полностью прекратило свое легальное существование.
8
Более полная картина завоевания и колонизации Нового Света нарисована в фундаментальном труде Лас Касаса «История Индий», где фактический материал расположен в хронологической последовательности. Но он не был издан при жизни автора, а опубликован впервые через три с лишним столетия после его смерти.