И тогда заговорила донья Исабель и сказал:
— И я вас прошу о том же, о чем просит господин мой дон Алонсо, к которому я питаю почтение, каковое надлежит питать дочери к отцу.
В ответ дон Дьего поблагодарил отца и дочь за оказанную ему милость, почитая счастливейшим событием своей жизни благосклонность к нему той, что отныне стала госпожой его души.
В это самое время появился дон Хуан, которому уже передали, что его разыскивал друг, и, увидав его вместе с домочадцами, объяснил дону Дьего причину отсутствия и принес извинения, присовокупив в довершение:
— Ваша робость может дурно повлиять на нашу дружбу, право, с друзьями можно быть попроще.
Желанны были дону Дьего многообещающие эти слова, А потом они, как положено, распрощались, причем донья Исабель не спускала глаз с дона Дьего, и он ответствовал ей тем же.
А дон Дьего, который жаждал, чтобы намерение его поскорее осуществилось, надумал прибегнуть к помощи пажа дона Хуана, приврав что-то насчет их родства, и хоть это и было явной выдумкой, какой паж способен отказаться от того, что ему во благо? И чего только не наобещал ему паж, чуть ли не жизнью пожертвовать и прочие чудеса сотворить, и все это не от душевной доброты, но токмо из чистой корысти. Благоразумно присовокупил к звону слов звон злата дон соискатель сердца доньи Исабели, упрочив тем самым несуществующие родственные узы, а равно надежды на соискательство благоволения. Касательно слуги — с ним произошло то, что случается с некоторыми мужами, которые тревожатся не о сякнущем состоянии, но мечутся в поисках доказательств знатности рода, бросив неотложные дела на милость судьбы. Итак, обговорили они между собой это дельце, и поскольку оно было опасным, предусмотрели всевозможные предосторожности, ведь успех или неудача важных замыслов много зависит от того, насколько они хорошо продуманы. Слуга предложил выведать, что и как, и когда предоставится случай повидаться без опаски, оповестить о том дона Дьего, ведь приотворив дверь в дом, не так уж трудно приотворить и дверь души.
Они расстались. Прошло несколько дней. Слуга исправно оповещал дона Дьего, и тот наслаждался благоразумными и целомудренными беседами с доньей Исабелью. Совместные чаяния сблизили влюбленных, и судьба им в этом благоприятствовала. И вскоре было порешено между доном Дьего и доньей Исабелью, что при первом удобном случае попросит донья Исабель у отца согласия на брак.
Меж тем дон Хуан, слегка смущенный частыми визитами приятеля, видался с ним без прежнего удовольствия. Безмерные хвалы, расточаемые дону Дьего сестрой, причем зачастую не к месту и не ко времени — бывает ведь, хочет кто-то что-то скрыть, и меньше всего это получается, — явились причиной сильных подозрений, в которых дон Хуан скоро совершенно уверился. Но что же обидного можно сыскать в стремлении породниться с другом, если он ровня? И разве не должно, если ты безгрешен, открыться другу в своих помыслах, потому что игра в прятки как раз и начинается, когда дело нечисто? Вот с такими подозрениями, почти крадучись, расхаживал по дому дон Хуан, углубившись в свои домыслы, и из всех потуг дона Дьего развлечь его и развеселить ничего не получалось.
В городе тоже стали о том поговаривать. Нашлись любопытствующие — всегда в избытке людишек, что никому спокойно жить не дают и, хотя дело-то их — сторона, но народ этот на редкость зловредный, и вечно из-за него всякие бесчинства выходят.
Тогда и произошел случай, положивший конец дружбе, и события за ним последовали и вовсе неприглядные. А все из-за того, что в праздники устраивались в городе корриды — развлечение, всем ясно, дикое и для людей воспитанных и добрых христиан непозволительное. И разве не богохульство устраивать корриду в честь святых, ведь даже сомневаться нечего в том, что это поношение Господа нашего, ибо нисколько Его не радует, когда множество душ человеческих подвергается опасности. Конечно, если бы все участники сидели на лошадях, опасность бы поубавилась, почему тогда не разрешить этот праздник хотя бы для удовольствия юношей?