Завтрак был единственным временем суток, которое Лейша не любила. Папа уже успевал уехать на работу, и девочки трапезничали с мамой в большой столовой. Мама сидела в красном халате, который Лейше нравился, и от нее еще не исходил странный запах, и она произносила нормальные слова, но все равно было скучно. Мама всегда начинала с вопроса:
- Алиса, милая, как ты спала?
- Хорошо, мама.
- Тебе снились хорошие сны?
Долгое время Алиса отвечала: нет. А однажды сказала: "Я каталась во сне на лошади". Мама захлопала в ладоши и поцеловала Алису, и с тех пор у сестры всегда был наготове сон для мамы. Тогда Лейша решилась:
- Я тоже видела сон. Свет проник в комнату и закутал меня, как в одеяло, а потом поцеловал меня в глаза.
Мама поставила чашку так резко, что кофе выплеснулся на стол.
- Не лги мне, Лейша. Тебе ничего не снилось.
- Нет, снилось, - настаивала Лейша.
- Только у тех детей, которые спят, бывают сны. Ты не видела никакого сна.
- Нет, видела! Видела! - закричала Лейша. Она видела сейчас это золотое солнечное покрывало.
- Я не потерплю, чтобы ребенок лгал! Ты слышишь, Лейша!
- Ты сама лжешь! - закричала Лейша, понимая, что это неправда, ненавидя себя и еще больше презирая маму за эту ложь. Алиса сидела неподвижно, широко раскрыв глаза.
- Няня! Няня! - громко позвала мама. - Уведите Лейшу немедленно. Ей нельзя находиться рядом с культурными людьми, если она лжет.
Лейша расплакалась. Она даже не съела свой завтрак. Но главное огромные, испуганные глаза Алисы. И виновата она, Лейша!
Но Лейша быстро успокоилась. Няня почитала ей сказку, потом поиграла с ней в "Информационный скачок", а потом пришла Алиса и няня повезла их обеих в Чикагский зоопарк, где столько интересных зверей, которых даже во сне не увидишь. А когда они вернулись, мама ушла в свою комнату, и Лейша знала, что она останется там со своими странными бутылочками до вечера.
Но в ту ночь она пошла в спальню матери.
- Мне надо в уборную, - сказала она Мамзель.
Мамзель спросила:
- Тебе помочь? - возможно, потому, что Алисе все еще требовалась помощь. Лейша поблагодарила Мамзель, потом с минуту посидела на стульчике, чтобы ее не уличили во лжи.
Девочка на цыпочках прошла через холл. Сначала она заглянула в комнату Алисы. Маленькая лампочка горела на стене возле колыбельки. Лейша посмотрела на сестру сквозь прутья. Алиса лежала на боку с закрытыми глазами. Веки легонько трепетали, как занавески под ветром. Подбородок и шея казались очень нежными.
Лейша осторожно прикрыла дверь и пошла в спальню родителей. В их огромной кровати места хватило бы еще на несколько человек. Мама лежала на спине и храпела. От нее исходил сильный и странный запах. Лейша попятилась и подкралась к папе. Он был очень похож на Алису, только его шея и подбородок казались еще более мягкими. Папа так внезапно открыл глаза, что Лейша вскрикнула.
Отец скатился с кровати, схватил ее на руки и быстро взглянул на маму. Папа вынес Лейшу в холл, куда прибежала Мамзель, приговаривая:
- Ах, простите, сэр, она отпросилась в уборную...
- Все в порядке, - сказал отец. - Я возьму ее с собой.
- Нет! - вскрикнула Лейша, потому что на папе не было ничего, кроме трусов, и в комнате плохо пахло. Но папа понес ее в оранжерею, усадил на скамейку, завернулся в кусок зеленого полиэтилена и сел рядом.
- Ну, что случилось, Лейша? Что ты там делала? Ты смотрела, как люди спят, да? - и поскольку папин голос смягчился, Лейша прошептала:
- Да.
- Тебе стало интересно, да? Как Любопытному Джорджу из твоей книжки?
- Да, - ответила Лейша. - Я думала... Ты мне сказал, что делаешь деньги у себя в кабинете всю ночь!
Папа улыбнулся.
- Немного меньше. Но потом я сплю, хоть и не очень долго. - Он посадил Лейшу к себе на колени. - Мне не нужно много спать, поэтому я успеваю гораздо больше, чем большинство людей. Все люди по-разному нуждаются во сне. И очень немного таких, как ты, которым сон вообще не нужен.
- Почему?
- Потому что ты особенная. Необыкновенная. Еще до твоего рождения я попросил врачей помочь сделать тебя такой.
- Зачем?
- Чтобы ты могла делать все, что захочешь, и проявить свою индивидуальность.
Лейша отстранилась и посмотрела на отца: его слова ничего не объяснили. Папа дотронулся до единственного цветка на высоком дереве в горшке. У него были плотные белые лепестки, как сливки, с которыми отец пил кофе, а серединка светло-розовая.
- Видишь, Лейша, какую красоту родило это дерево. Потому, что может. Вон то висячее растение не может, и вон те не могут. Только оно. Поэтому самое важное в мире для этого дерева - вырастить свой цветок. Цветок - это проявившаяся индивидуальность дерева. Остальное не имеет значения.
- Я не понимаю, папа.
- Когда-нибудь поймешь.
- Но я хочу именно сейчас, - сказала Лейша, а папа радостно рассмеялся и поцеловал ее.
- Когда ты делаешь деньги, это твоя инди... эта штука...
- Да, - согласился папа.
- Значит, только ты умеешь делать деньги? Так же, как то дерево умеет цвести?
- Никто не может зарабатывать их точно так, как я.
- Как ты поступаешь с деньгами?
- Покупаю тебе разные вещи. Содержу дом, плачу Мамзель.
- А дерево с цветком?
- Гордится им, - туманно сказал папа. - Совершенство, вот что идет в счет, Лейша. Только оно имеет значение.
- Я замерзла, папа.
- Тогда я лучше отнесу тебя обратно к Мамзель.
Лейша прикоснулась к цветку:
- Я хочу спать, папа.
- Нет, не хочешь, дорогая. Сон - это зря потраченная жизнь. Это маленькая смерть.
- Алиса же спит.
- Она не такая, как ты.
- Почему ты не сделал Алису тоже особенной?
- Алиса сама себя сделала. Я не мог вмешаться.
Все это было слишком сложно. Лейша оставила деревце в покое и соскользнула с папиных коленей.