«Я знаю, что где-то идет война…»
Перевод В. Столбова
Я знаю, что где-то идет война.
Я знаю, что гибнут люди
где-то на белом свете…
Но хоть на минуту оставьте меня.
Пусть я все позабуду…
И в дальнюю даль
пусть меня унесет этот ветер.
* * *
«Опустел и заглох городок…»
Перевод В. Столбова
Опустел и заглох городок,
когда вышла на улицы осень.
Взобралась торопливо по скалам
и вступила на площадь.
«Я осень».
Глядят с печалью в глазах
на нее старики. И в долину
молодежь веселье уносит.
КОРРИДА
Перевод С. Гончаренко
Зажженная бандерилья,
чадя, прикипела к шкуре,
и, словно слепая буря,
бык ринулся на квадрилью.
Как огненный астероид,
прожегший коня рогами,
смешал он и кровь и пламя,
копытами землю роя.
И четче, чем кастаньеты,
кровавые взвихрив складки,
смертельные такты схватки
отмеривает мулета.
Ступени сжимают кольца
под свист и под рев звериный,
и дразнятся апельсины,
лимоны и колокольцы.
Вот взмыла крылом мулета,
тот миг беспощадно метя,
в который клинку и смерти
вручается эстафета.
И в пене кровавой влаги
бык смерть принимает стоя,
считая, что все же стоит
коррида удара шпаги.
Мигель Эрнандес
СТИХОТВОРЕНИЯ
ИЗ ЮНОШЕСКИХ СТИХОВ
Перевод П. Грушко
ЛИМОН
Желтый лимон —
отчизна моей лихорадки.
Если в воздух
тебя я подкину,
желтый
лимон,
ты в ответ
мне подаришь
молнию.
Если держать тебя
на кончике
пальца,
желтый
лимон,
ты становишься
китайчонком
с косичкой,
даже целым
Китаем,
каким его
видят
ангелы.
Если же вонзить в тебя
зубы,
о друг мой
с горчинкой, —
ты подаришь мне
морское
мгновенье
БЫК
Свирепый
остров,
золоченный
избытком
темноты.
Стрела
на луке рога,
нацеленная
на мишень
арены —
на гулкое,
звенящее
от попаданий
блюдце.
Ярмо рогов
на шеях
лошадей.
Тореадоров
ты возносишь
к славе
и вместе с ними
воскрешаешь миф,
где оживают
Юпитер
и Европа{219}.
ЗАПАХИ
Чтобы запах гвоздики услышать,
мальчик встает на колени.
Вспышки кармина. А запах
прядет свои красные тени.
Чтоб дышать апельсинным цветом,
мальчик встает на ходули.
Пенятся ветви. А запах —
белее белого тюля.
Чтоб учуять, как пахнут корни,
мальчик на землю ложится.
Когти земли. А запах —
синее синего ситца.
ВЕНЕРА
На вялом закате, в унынье
шагами сумерки меря,
ищу я в тускнеющей сини
отшельницу предвечерья.
(На призмах закатной дымки
лучи семицветные ожили.
Округу сверчки-невидимки
кашлем сухим растревожили.)
Ищу я звезду… И глазами
скольжу по дальним пределам…
(Туча под небесами
сдобным играет телом.)
Ищу… (На откосе стадо:
бубенчиков разноголосье.)
Ищу… И нежданная радость —
Венера в синем хаосе!
СЕЛЬСКИЕ ЧАСЫ
Крестьянину и мне взамен часов —
ущелья между гор,
вонзенных в небеса:
одно ущелье — час,
другое — два часа,
три и четыре — дальние ущелья,
а стрелка — тень ползущая утеса,
который гордо в небо поднялся.
Здесь циферблат — все горы,
«тик-тик» —
цикад охрипших голоса,
пружина — свет… Вот чудеса!