Выбрать главу
Ты вся — огонь. Ты источаешь пламя. Ты как миндаль весенний, искрометный, заполыхавший яркими цветами. У ног твоих дымится пепел мертвый.
Дочь гордых басков, земледельцев честных, ты выросла в нагорьях величавых сильнее ветра, тверже скал отвесных, под стать деревьям в вековых дубравах.
Твоя походка сотрясает горы. Сиянье солнца, корневые соки, тебя взрастили, дали силу эту. Твой голос слыша, движутся шахтеры в кромешном мраке, в штреках шахт глубоких, сквозь твердь глухую пробиваясь к свету.
Горят твои артерии, в которых бушует кровь, кипящая от гнева. Слова твои взрываются, как порох, и сноп огня захлестывает небо.
Расплескивая сердце в смелом споре с жестоким вихрем, что над миром свищет, сражаться будешь ты отважно, стойко, пока повсюду столько слез и горя, и столько нищих, и голодных столько.
Песнь о тебе поет кузнец у горна и пастухи в горах. Рыбак выводит на белом парусе твой профиль ясный.
В день бедствия, когда на тропах горных заблудшие олени в страхе бродят, им освещают путь во мгле ненастной созвездья светляков — твой облик гордый — и мириады искр — твой голос властный, который из глубинных недр исходит и рвется в небо, как горящий факел, — как будто шепчут шахтные колодцы губами опаленными во мраке. И звездный ливень по вселенной льется, и стаи тигров отступают в страхе.
Твои слова близки простому люду, познавшему нужду и труд кабальный. И с именем твоим в груди повсюду встают герои, статные, как пальмы.
Идут испанцы на поля сраженья, где кровь струится и поют гитары, услышав сердца твоего биенье — набатный звон и молота удары.
Да будет вечен твой чеканный облик, пусть он сияет жгучими лучами, отбрасывая в небо светлый отблеск! Пускай перед тобой отступит время — слепой скрипач с согбенными плечами — и мрак забвенья, что висит над всеми.
Бессмертная, ты вечно будешь с теми, кто нищ, несчастен и сражен недугом. И всякий, кто истерзан палачами, припав к тебе в слезах, воспрянет духом.

Из книги

«ЧЕЛОВЕК В ЗАСАДЕ» (1937–1939){230}

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ

Перевод О. Савича

Поля отступили, увидев, как судорожно человек бросается на человека.
Какая бездна открылась меж оливою и человеком!
Животное, что поет, животное, что умеет и плакать, и корни пускать, вспомнило про свои лапы.
Оно одолевало их и нежностью и цветами, но вот наконец обнажило с жестокостью бесконечной, как я обнажил свои руки.
Беги и бойся их, сын мой! Когтями готов я впиться в легкое тело твое.
Назад я вернулся, к тигру. Беги, не то уничтожу! Сегодня любовь — это смерть, человек человеку охотник.

ВЗЫВАЮ К БЫКУ ИСПАНИИ

Перевод П. Грушко

Испанский бык, пробудись, с коленей встань, пробудись! Очнись от бескрайнего сна, волна чернопенная — бык! Ты вдыхаешь свет, ты покрыт испариной темноты, под шкурой твоей могучий плещется океан.
Проснись!
Очнись от долгого сна, ты слышишь меня — очнись, немая скала груди, немая скала головы. Ты все еще спишь. Проснись, как просыпается бык, который застигнут врасплох коварной стаей волков.
Поднимись!
Всю силу вложи в свой рев, расправь могучий костяк, рога свои подними — два выгнутых топора, два орудья, способные звезды повергнуть в страх, два трагических рога, нацеленных в небеса.
Насторожись!