Я видела, как он вздрогнул. Совсем немного, но я была почти уверен, что он это сделал.
Сразу же почувствовав себя идиоткой, я поднесла руки к лицу, пытаясь успокоиться.
— Прости, — прошептала я. — Я немного… напряжена. Чего ты хочешь, Аарон? — спросила я его, смягчая голос и устремляя взгляд куда-то на свой стол. Куда угодно, только не на него. Я не хотела встречаться с ним лицом к лицу и давать ему шанс увидеть меня такой… неуверенной. Мне была ненавистна мысль о том, что он увидит меня на самом дне. Если бы это не было совершенно неуместно, я бы упала на пол, заползла под свой стол и спряталась от него.
Учитывая, что я отказалась смотреть на него, я могла заметить только разницу в его тоне, когда он сказал: — Я распечатал еще несколько документов, которые ты можешь использовать для одного из рабочих совещаний, которые мы предусмотрели, — его голос был почти нежным. Для кого-то вроде Аарона это было так. — Я оставил их у тебя на столе.
Ох.
Мой взгляд скользнул по деревянной поверхности, нашел их, и я почувствовала себя еще большей идиоткой.
Эта эмоция бурлила у меня внутри, превращаясь во что-то слишком близкое к беспомощности, чтобы я могла чувствовать себя лучше.
— Спасибо, — пробормотала я, массируя виски пальцами и закрывая глаза. — Ты мог бы просто отправить их по электронной почте.
Возможно, таким образом всего этого можно было бы избежать.
— Ты выделяешь все вручную.
Так и было. Когда что-то требовало моего полного сосредоточения, мне нужно было распечатать это на бумаге, а затем просмотреть с маркером в руке. Но как… О черт. Не имело значения, что Аарон каким-то образом заметил это. Вероятно, он знал это, потому что это была пустая трата бумаги или в другом случае вредно для окружающей среды. И это не изменило того, что я все еще была идиоткой за то, что так огрызнулась на него.
— Ты прав, я так делаю. Это было… — я замолчала, не отрывая взгляда от стола. — Это было мило с твоей стороны. Я просмотрю их в выходные.
Все еще не поднимая головы, чтобы посмотреть на него, я потянулась за тонкой стопкой и положила ее перед собой.
Прошло долгое мгновение, в течение которого никто из нас не произнес ни слова.
Я могла сказать, что он все еще стоял там, весь такой статный, не двигаясь и просто глядя на меня сверху вниз. Но он ничего не сказал, не давая мне повода поднять глаза. Поэтому я не отрывала глаз от бумаг, которые он так красиво распечатал для меня.
Этот долгий момент, казалось, растянулся в мучительно неловкое время, но прямо перед тем, как я собиралась проиграть странную битву и поднять глаза, я почувствовала, что он уходит. Затем я подождала целую минуту, пока не убедился, что он давно ушел. И … выплеснула все наружу.
Моя голова упала на стол с глухим стуком. Нет, не на стол. Моя голова упала на стопку бумаг, которые принес мне Аарон — очень мило — прямо перед тем, как я сморозила глупость и каким-то образом сказала маме, что моего выдуманного парня зовут Аарон.
Из меня вырвался стон. Это звучало безобразно и жалко.
В точности как я себя чувствовала.
Я мягко стукнулась головой о поверхность своего стола.
— Estúpida (Дура). Бах. — Idiota. Tonta. Boba. Y mentirosa (Идиотка. Дурочка. Глупая. И лгунья). Бах, бах, бах.
Это было хуже всего. Я была не только идиоткой, но и лживой идиоткой.
Осознание этого вытолкнуло из меня еще один стон.
— Ого, — донеслось от двери. Это был голос Рози.
Хорошо. Мне нужен был кто-то, кому я доверяла, чтобы вытащить меня из этого безумия, в которое я вляпался, и зарегистрировать меня в ближайшем психиатрическом учреждении. Мне нельзя было доверять… взрослому должным образом.
— Все в порядке, Лина?
Нет.
Ничего из того, что я только что сделала, не было в порядке.
***
— Подожди, подожди, подожди, подожди, — Рози просунула руку между нами, делая универсальный знак придержать лошадей. — Что ты сказала своей маме?
Проглотив остаток панини с пастрами, я бросила на нее взгляд. — You gnow whatf I saifd (Ты знаешь что я сказала), — сказала я ей, не заботясь о том, что мой рот все еще был полон.
— Я просто хочу еще раз услышать последнюю часть, — Рози откинулась на спинку стула, ее изумрудные глаза расширились от шока. — Знаешь что? Как насчет того, чтобы снова начать с самого начала? Должно быть, я что-то упускаю, потому что все это звучит немного чересчур, даже для тебя.
Прищурив на нее глаза, я одарила ее фальшивой зубастой улыбкой, которая, я была уверена, демонстрировала часть содержимого моего обеда.
Мне было все равно, что кто-нибудь в коворкинге на пятнадцатом этаже, где мы обедали, мог меня видеть. В это время на этом этаже все равно оставалось не так уж много людей. Предоставьте компании в Нью-Йорке выделять столько места — и денег, потому что декор был прямо из глубинки – для коворкинга и совместного пространства для группы трудоголиков, которые не использовали его за пределами своего обеденного перерыва. Сейчас было занято не более пары столиков справа от меня — конечно, те, что были ближе всего к впечатляющим окнам от пола до потолка.
— Не смотри на меня так, — надулась моя подруга напротив меня. — И, пожалуйста, я люблю тебя, но ты не очень приятно выглядишь. Я вижу немного… салата, свисающего у тебя изо рта.
Я закатила глаза, пережевывая и, наконец, вытирая свой рот.
Вопреки тому, на что я надеялась, еда никак не улучшила моего настроения. Этот колотящийся комок беспокойства все еще просил, чтобы его накормили.
— Мне следовало заказать второй панини.
В любой другой день я бы так и сделала. Но свадьба должна была состояться в кратчайшие сроки, и я пытался следить за тем, что я ела.
— Да, и ты должна была сделать еще что-то? Например, рассказать мне обо всем этом раньше, — ее голос был мягким, как и все, что было у Рози, но вес, стоящий за этими словами, все равно покалывал мою кожу. —И начать с того момента, как ты решила завести себе парня.
Я это заслужила. Я знала, что Рози надерет мне задницу, как только узнает, что я скрыла от нее все.
— Мне жаль, — я протянула руку через стол, беря ее за руку. — Мне так жаль, Розалин Грэм. Я не должна была скрывать это от тебя.
— Нет, тебе вообще не следовало этого делать, — она еще больше надулась.
— В свою защиту, я собиралась сказать тебе в понедельник, но нас прервал сама знаешь кто, — я бы не стала произносить его имя вслух, так как он часто появлялся из воздуха, когда я это делала. Я сжала ее руку. — Чтобы загладить свою вину, я попрошу свою abuela (бабушку) зажечь несколько свечей одному из ее святых, чтобы ты была вознаграждена множеством детей.
Рози вздохнула, притворяясь, что на мгновение задумалась об этом.
— Хорошо, я принимаю твои извинения, — она сжала ее в ответ. — Но вместо детей, я бы, наверное, предпочла, чтобы меня представили одному из твоих кузенов.
Я отшатнулась, на моем лице отразился шок. — Одному из моих кого?
Когда я увидела, как на ее щеках появился легкий румянец, мое удивление только возросло, когда она сказала: — Тот, который занимается серфингом и у которого есть бельгийская овчарка? Он такой душка.
— Душка? — ни одного из моих диких кузенов никогда нельзя было назвать душками.
Щеки Рози окрасились в более темный оттенок красного.
Как, черт возьми, могло такое быть чтобы моя подруга была знакома с одним из членов клана Мартин? Если не …
— Лукас? – пробормотала я, сразу вспомнив, что показала ей несколько его историй в Instagram. Но все это было из-за Тако, его собаки. Не из-за него. — Лукас, тот, который бритый наголо?
Моя подруга небрежно кивнула, пожимая плечами.
— Ты слишком хороша для Лукаса, — прошипела я. — Но я позволю тебе принять участие в похищении его собаки. Тако тоже слишком хороша для него.
— Тако, — Рози хихикнула. — Такое очаровательное имя.
— Рози, нет, — я убрала руку и потянулась за бутылкой воды. — Нет.
— Нет, что? — ее улыбка все еще была на месте. Цепляясь за ее губы, когда она думала о моем кузене, я предположила, что таким образом…