Я покачала головой. — Это безволосая кошка.
Его руки скользнули в карманы брюк, потребовалось время, чтобы оценить это.
— Безволосая кошка.
— Как в «Друзьях», — сказала я, стараясь говорить как можно небрежнее. — Кошка Рейчел. Сфинкс, —я наблюдала за лицом Аарона, и ни малейшего признака того, что он понял, о чем я говорю. — Ты живешь в Нью-Йорке, и ты американец, но ты еще не смотрел «Друзей»?
Молчание.
— Никогда? Ох, забудь.
Аарон молчал, и я притворилась, что он не поймал нас на откровенной лжи.
— Ладно, фух, — сказала моя подруга, одаривая нас широкой и зубастой улыбкой. Той, фальшивой. — Мне действительно нужно поговорить с Гектором.
Она посмотрела на меня извиняющимся взглядом. Я тоже встала, боясь, что меня оставят, чтобы рассказать больше о мистере Коте.
— Спасибо, Аарон, что пришел за мной. Это было очень, — она быстро взглянула на меня, — очень любезно с твоей стороны.
Я закатила глаза.
Рози мягко толкнула меня локтем. — Не так ли, Лина?
Она, наверное, думала, что поступает умно. Она не была.
— Очень любезно, — сказала я резким тоном.
— Да. Я поговорю с тобой позже, — Рози бросилась к лестнице, оставив нас позади.
Неловкое молчание окружило нас с Аароном.
Он прочистил горло.
— Каталина…
— Что такое, Рози? — я прервала его, притворившись, что моя подруга зовет меня. Трус, подумала я. Но после всего, что произошло сегодня, и после того, как мне пришлось заново пережить наше тяжелое знакомство во время моего разговора с Рози, последнее, что я хотела сделать, это поговорить с Аароном. — О, ты говоришь, что придерживаешь для меня дверь лифта? — я бросилась вслед за своей подругой, не обращая внимания на то, как губы Аарона сжались в ровную линию, когда я оставила его позади. — Я сейчас буду там!
Затем я обернулась в последний раз, быстро оглянувшись через плечо.
— Извини, Блэкфорд, мне нужно идти. Может быть, ты сможешь отправить мне электронное письмо? Хорошо? Ладно, пока.
Когда я повернулась к нему спиной, в поле зрения появилась Рози. Она несколько раз нажимала на кнопку вызова лифта.
— Розалин Грэм! – крикнула я ей вслед, желая, чтобы моя голова не поворачивалась и не смотрела на пару голубых глаз, которые, я была уверена, сверлили дыры в моей спине.
Глава 5
Вы знали, что Вселенная не очень-то вас любит, если после изнурительной недели, увенчавшейся катастрофической пятницей, дождь начинает лить как из ведра, как только вы вышли из офиса.
— Me cago en la leche (черт побери), — выругалась я себе под нос, глядя сквозь стекло массивной входной двери InTech и разглядывая темные облака, заполняющие небо, с которого почти яростно лил дождь.
Вытащив свой телефон, я проверила приложение «Погода» и обнаружила, что летняя гроза, вероятно, будет висеть над Манхэттеном еще пару часов.
Идеально, просто идеально.
Было уже больше восьми вечера, так что оставаться в офисе, чтобы переждать дождь, было не вариантом. Мне нужна была моя кровать. Нет, что мне действительно было нужно, так это банка «Pringles» и мороженое «Ben & Jerry’s». Но это было не то рандеву, которое у меня было бы сегодня. Вместо этого я, вероятно, обманула бы свой желудок остатками овощей, которые были у меня в холодильнике.
Где-то поблизости прогремел гром, возвращая меня в отвратительное настоящее.
Ливень усилился, теперь порывы ветра перекидывали падающую воду с одной стороны на другую.
Все еще находясь в безопасности вестибюля InTech, я достала из сумки легкий кардиган, который носила в холодном здании, и накрыла им голову в надежде, что он каким-то образом послужит барьером между дождем и мной. К счастью, сумка, которую я захватила в то утро, пусть и не самая красивая, была водонепроницаемой.
Посмотрев вниз на свои красивые и совершенно новые замшевые мокасины, которые, в отличие от моей сумки, были великолепны и, к сожалению, не устойчивы к воде, я в последний раз попыталась запомнить, как они выглядят в первозданном виде.
— Прощайте, мокасины за триста долларов, — сказала я им со вздохом.
И с этими словами я толкнула стеклянную дверь и вышла в темный и влажный вечер, натянув кардиган на голову.
Мне потребовалось около пяти секунд под дождем, чтобы понять, что к тому времени, как я доберусь до пункта С, я буду полностью и абсолютно промокшей.
Фантастика, подумала я, быстро шагая под безжалостным ливнем. В любом случае, меня разделяет всего сорок пять минут езды до той части Бруклина, в которой я живу. Время, которое я бы провела, промокнув до костей.
Когда я завернула за угол здания, где-то надо мной прогремел еще один гром, дождь усилился и сделал мой шаг медленнее и неуклюже, в то время как еще больше воды обрушилось на мой бесполезный зонтик от кардигана.
Порыв ветра с мокрым шлепком приклеил половину моих волос к щеке.
Пытаясь локтем убрать мокрые пряди с лица, я продолжала прыгать вокруг, быстро понимая, насколько это была плохая идея.
Моя правая нога поскользнулась на луже, скользнув вперед, в то время как другая нога осталась приросшей к тротуару. Мои руки, все еще держащие кардиган, закружились в воздухе, когда я попыталась удержать равновесие.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Вселенная. Я закрыла глаза, не желая быть свидетельницей своей собственной судьбы. Пожалуйста, вселенная, не дай этой ужасной неделе так закончиться.
Моя нога продвинулась еще на дюйм, когда я задержала дыхание, прежде чем чудесным образом остановиться.
Я открыла глаза. Мои ноги были близки к тому, чтобы сделать шпагат, но я все еще стояла.
Прежде чем я смогла полностью выпрямиться и продолжить свой путь под дождем, я заметила машину, остановившуюся на небольшом расстоянии передо мной.
Я знала кое-кого, у кого была машина такого же темно-синего цвета.
Продолжай идти, Каталина, сказала я себе, возобновляя свои неуклюжие прыжки.
Краем глаза я наблюдала, как опускается пассажирское окно.
Не подходя ближе к автомобилю, который, как я подозревала, принадлежал кому-то, с кем я была не в настроении общаться, я повернулась и сосредоточилась на очертаниях водителя, все еще держа над собой глупый и мокрый кусок одежды.
Черт возьми, черт возьми.
Аарон сидел внутри. Его тело наклонилось к пассажирской двери, и хотя я видела, как шевелятся его губы, я не могла разобрать, что он говорит, из-за шума уличного движения, ветра и дождя, бьющего по тротуару с характерной силой шторма.
— Что? — крикнула я в его сторону, не двигаясь ни на дюйм.
Аарон махнул рукой, вероятно, показывая, чтобы я подошла ближе. Я стояла на месте, щуря на него глаза, мокрая, как утопленная крыса. Он агрессивно замахал на меня рукой.
О, черт возьми, нет.
Я наблюдала, как его хмурое выражение сменилось на другое, когда он произнес пару слов, которые были очень похожи на «невероятно» и «упряма».
— Я тебя не слышу! — я выла под дождем, все еще прикованная к месту.
Его губы двигались вокруг того, что, как я предположила, было чем-то вроде fuck’s sake «черт возьми». Если только он не говорил мне, как сильно хочет молочный коктейль (игра слов fuck’s sake / milkshake). На что, судя по его хмурому взгляду, я бы не поставила никаких денег.
Закатив глаза, я подошла ближе. Очень медленно. Почти до смешного, просто чтобы я снова не поскользнулась и не заскользила по тротуару. Не перед ним, а перед всеми людьми в Нью-Йорке.
— Садись в машину, Каталина, — я слышала раздражение Аарона, звучащее в его голосе, даже сквозь яростный и безжалостный дождь.
Как я и подозревала, он не хотел молочный коктейль.
— Каталина, — сказал он, и его голубой пронзительный взгляд снова упал на меня, — садись.
— Просто Лина, — После почти двух лет, он использовал исключительно мое полное имя, я знала, что поправлять его бесполезно. Но я была расстроена. Раздражена. Уставшая. Также промокшая. И я ненавидела свое полное имя. Папа, будучи помешанным на истории, назвал обеих своих дочерей в честь двух выдающихся испанских монархов, Изабель и Каталины. Мое имя было из тех, которое никогда не возвращалось в моду в моей стране. — И зачем?