Три дня они двигались по дороге вдоль побережья, без особых проблем, встречая лишь собственные разъезды да посыльных, которых Иллур слал с дороги в оставленный основными войсками лагерь. Несколько раз Леха, разглядывая морскую гладь, видел в море корабли, очень похожие на римские квинкеремы. Он даже был готов к неожиданному сражению с легионерами. Но корабли, едва приблизившись к берегу, тотчас отворачивали от него и вновь пропадали среди волн, не сделав ни единой попытки высадить десант на подконтрольное скифам побережье Иллирии. Впрочем, этим утром над морем висела легкая дымка, и адмирал не поручился бы за то, что это не македонские или карфагенские корабли, совершающие обход приграничной территории.
«Чем там Федор, интересно, занят, – подумывал Леха, покачиваясь в седле, – наверное, уже к Риму движется со своими баллистами. А я вот в обратную сторону. Что поделать, армия».
Переведя взгляд с моря на поросшие лесом скалы, Леха стал беспокоиться о том, что они уж слишком долго продвигаются вдоль побережья. Путь к большой реке должен был явно увести их куда-то в сторону. Но проводники упорно шли вперед день за днем.
Наконец продвигавшиеся в голове колонны кельты свернули с основной дороги на боковую, устремившись по ней вверх. Движение сразу замедлилось, поскольку эта дорога больше походила на тропу.
– Сколько еще до реки добираться? – уточнил адмирал, поравнявшись через некоторое время со стариком, который присел на одну из телег в голове колонны. В нее проводники-кельты сложили свои топоры и мечи, а сами продолжали гордо шествовать рядом, как показалось Лехе, даже «свысока» поглядывая на скифских всадников, словно были здесь лучшими воинами.
Грек что-то пробормотал, обратившись к ближайшему кельту, рослому длинноволосому парню, на котором Ларин увидел шлем с фигуркой птицы на самом верху. Тот остановился, провел рукой по усам и ответил на своем языке короткой фразой, махнув рукой в сторону ближайших гор, поросшие лесом вершины которых терялись под облаками. Утро было прохладным для этих мест.
– Если пройдем тот перевал спокойно, – перевел грек, погладив уставшую ногу, – то дней через пять.
– А что там? – уточнил Ларин по-гречески, подучивший язык за время пребывания в Сиракузах – на этом перевале.
– Недалеко находится деревня ардиев, – сообщил Эвбиад, с удивлением посмотрев в глаза адмиралу, – а за ними уже близко земли скордисков, где мы будем в безопасности. Но здесь они могут напасть на нас. Тогда придется драться.
– Иллур уже давно привел к покорности этих ардиев, – хвастливо заявил Леха, хотя и не имел о том точных сведений, – но даже если кто и осмелится на нас напасть, то это ему очень дорого обойдется.
Выслушав грека, кельты переглянулась между собой, и парень вновь выразил общее мнение.
– Твои воины почти так же хороши, как и кельты, – осторожно перевел Эвбиад, поглядывая на грозного адмирала, – мы отобьемся.
Леха еле сдержался, чтобы не сбить спесь с этого самоуверенного наглеца в кольчуге, и, лишь смерив его взглядом, молча поехал вперед. А про себя подумал: «Тебе повезло, парень, что Иллур пока не решил присоединить ваши земли к своим. Ведь, сколько бы там вас ни было, умельцев работать топорами, вам все равно была бы одна дорога – или в подданные, или в сырую землю. Так что радуйся, что мы пока добрые соседи».
Часа через четыре, объезжая холмы, вдоль которых петляла дорога, они втянулись в горы. Затем еще почти полдня, пока не поднялись на перевал. К этому моменту море окончательно пропало из глаз за лесными склонами. Подъезжая к пологому перевалу, Леха услышал шум воды. Множество ручьев стекало с окрестных гор, сливаясь в некое подобие двух речек, что текли вниз по обе стороны от размокшей дороги. То и дело здесь попадались больше лужи, и телеги стали вязнуть в ямах и промоинах, проседая под грузом. Вязли и копыта лошадей. Без того небыстрое, движение еще замедлилось.
– Здесь есть македонские посты? – поинтересовался Федор, остановив коня у телеги Эвбиада, которая застряла в размокшей глине, и посматривая по сторонам. Эти горы уже не были голыми скалами. На них было много земли, рос лес и текли ручьи. Вероятно, водилась и живность. А где живность, там и охотники. Очень уж место было удобное для засады.
– Нет, – ответил старик, стоявший рядом с телегой и наблюдавший, как возница и солдаты выталкивают ее из ямы, – этой дорогой наши войска пользуются редко. Все посты, что выставил мой хозяин Плексипп, находятся дальше по дороге у моря. На тех перевалах, что почти у самой границы с Эпиром.