— Да ничего особенного, — вслух сказала русская, а про себя подумала: «Просто отымел меня, как последнюю шлюху, а потом выкинул из своей жизни».
— Ладно, не прикидывайся. Я ж не дурочка. Хавьер никогда не мог строить нормальные отношения. Ни с кем. В его природе отталкивать людей от себя. Вот и с бизнесом облажался.
Анна насторожилась:
— А что не так с его бизнесом?
— Ну, привет, ты что? Не в курсе? Он же — банкрот. Всё деньги потерял, да ещё и в долгах остался. И ведь молчал, стервец, до последнего. А теперь мама вынуждена продавать нашу семейную землю, чтобы этого идиота не посадили за неуплату налогов и банковских кредитов.
Русская сидела, затаив дыхание. Теперь ей стали понятны причины продажи участка, равно как и то, что с полученной информацией она может сбить цену настолько, что испанец взвоет. Судя по всему, других покупателей у Хавьера не было. Вряд ли он кого-то найдёт в ближайшее время. Марисоль, в силу своей простоты, даже не поняла, как подставила брата. Теперь испанец был в руках Анны. Один звонок начальству и всё — туше! Хави проиграет. Какие там условия про оливковые деревья? Девушка прекрасно знала, как действует Борис Сергеев, когда чувствует запах крови.
Но могла ли она так поступить с мужчиной, к которому всё ещё была неравнодушна? Вот же угодила в ситуацию! С одной стороны, Анна могла получить гораздо больше от сделки, чем ожидалось в начале, заработать себе очков в глазах начальства. Сто процентов Борис выпишет ей приличную премию за такую удачную работу. С другой стороны, кроме её личных чувств к Хавьеру были ещё и тёплые отношения с Марисоль и её матерью. И пусть девушка видела донью Марию всего один раз, но она приняла русскую, как свою, и ничего плохого ей не сделала, чтобы так подло поступить: оставить семью Эрнандес ни с чем, а Хавьера с долгами. Хотя, поделом ему. Это была высшая справедливость за то, что он растоптал Анне сердце, вытащил её душу и прошёлся по ней своими испанскими ботинками. Карма рано или поздно настигает всех. Пока девушка мучилась дилеммой: как же поступить? Незадачливая Марисоль трещала без умолку о какой-то ерунде.
— А, кстати, Анни, я твой браслет до сих пор ношу. И кувшин, что ты маме передала, такой красивый! Мы его в гостиной поставили.
— Браслет? — русская не сразу поняла, о чём идёт речь.
— Да, Хавьер мне передал.
Анна вспомнила о подарках, которые оставила испанцу в день отъезда три года назад.
— Слушай, а что ты вечером делаешь? — спросила Марисоль, не замечая озадаченного выражения лица русской.
— Ничего, — рассеянно произнесла девушка. Она погрузилась в свои мысли и слабо улавливала нить разговора.
— Пойдём сегодня вместе на дискотеку?
— Я не знаю…
— Да чего ты там не знаешь? Всё! Замётано! Ночью — тусим!
— Но…
— Никаких отговорок я не принимаю! Сегодня — вечер пятницы! Готовь ноги, будем танцевать до упада!
* * *
Вернувшись в гостиницу, Анна окинула взглядом свой гардероб. М-да, здесь даже при желании не найдётся ничего подходящего для похода на дискотеку. С минуту девушка постояла в задумчивости, затем спустилась в фойе отеля и попросила вызвать ей такси.
Анна решила на время отложить сложный выбор: сломать Хавьера и максимально лишить его денег от продажи земли или помиловать.
«Эль Корте Инглес» как всегда поражал своим разнообразием бутиков и шикарных вещей. Шестиэтажный коммерческий центр был полон народа и казался сосредоточением жизни.
Анна знала: попасть сюда — это как окунуться в нескончаемый водоворот примерочных и заботливых продавцов-консультантов, которые то и дело подносят новые наряды. Чтобы не терять время, девушка направилась уверенным шагом в бутик одного модного испанского бренда. Вещи у них были всегда очень оригинальные и как нельзя лучше подходили для выходов в свет. Походив между рядов платьев с причудливыми принтами, ярких блузок и брюк, внимание Анны привлёк серебристый топ на тонких бретельках с пайетками и открытой спиной. Да, это то, что надо! Затем, в другом отделе она купила облегающие чёрные брюки из шелковистой ткани, зауженные к низу и оставляющие открытой щиколотку. Теперь осталось только выбрать туфли. Анна долго колебалась между удобными мокасинами из мягкой замши и открытыми босоножками на высоком каблуке. Серебристые кожаные ремешки красиво переплетались и манили своей изящностью. Но девушка уже давно не носила обувь на высоком каблуке, предпочитая более практичные и удобные модели. Совершенно очевидно, что произведение искусства известного итальянского модельера она наденет один раз, а потом эти босоножки будут пылиться в шкафу. Вряд ли ей придётся в ближайшее время тусить по ночным клубам. Сегодняшняя ночь — редкое исключение в череде вечеров с кипами документов и ноутбуком. Но всё же женское желание быть красивой, пусть и на один вечер, победило. И расплатившись на кассе, Анна с нескрываемой радостью взяла пакет с коробкой, в которой лежали босоножки. Уже направляясь к выходу, девушка не удержалась и купила маленький чёрный клатч, расшитый серебристыми пайетками, который отлично гармонировал с её новым топом.
Глава 20
Около одиннадцати вечера Анна при полном параде вышла из гостиницы. Томная испанская ночь тут же окутала девушку своими терпкими ароматами. С Марисоль они договорились встретиться в ирландском пабе.
— Вау, ты прямо чика что надо! — испанка восхитилась видом Анны. — Охренительно выглядишь! Сегодня все мужики будут твои!
— Ага, да прям, — засмеялась русская, окидывая взглядом сестру Хавьера.
Марисоль была одета в короткое кроваво-красное платье с глубоким декольте и босоножки на высоченных каблуках. На её фоне Анна казалась себе монашкой.
— Ладно, хорош болтать, пойдём уже выпьем что-нибудь.
Пока девушки стояли за барной стойкой в ожидании коктейлей, к ним подошёл приятный парень лет тридцати пяти:
— Привет, — улыбнулся незнакомец.
— Привет, красавчик, — бойко ответила Марисоль.
— Как дела?
— Нормально.
— Меня Тео зовут. А вас как?
— Я — Марисоль. А это — Анна.
Завязалась беседа. Через пять минут к компании присоединился друг Тео — Хосе. Оба испанца были очень симпатичными и весёлыми. Девушки им явно понравились. Парни пригласили их в следующий бар. Там снова выпили по коктейлю и решили все вместе отправиться танцевать.
Дискотека гудела, подобно улью. Народ зажигал на полную катушку. Латиноамериканские ритмы будоражили сознание и горячили кровь. Когда компания пробиралась сквозь зал, Анна вдруг услышала знакомый голос:
— Анька! Это ты? — Владимир улыбался во весь рот. — Офигеть! Круто выглядишь! Всё же послушалась меня, сменила прикид и волосы вон распустила. Прям огонь! Смотрю уже и мужика склеила. Молодец!
— Это — Владимир, мой шеф — представила Анна своего горе-начальника.
— Ух ты! А у тебя подружка — клёвая! Горячая! — сказал Вовка, кивая в сторону Марисоль. — Я б ей вдул.
— Владимир, ты держи себя в руках! — злобно огрызнулась Анна.
— А чё такого? Я ж ей комплимент сделал! Переведи!
Девушка перевела слова парня, но в более корректной форме.
— Короче, гоу бухать за знакомство! Я угощаю! — сказал Вовка.
В баре он заказал две бутылки дорогого шампанского. Русскому парню нравилось быть щедрым. Он неимоверно кайфовал, тратя папины деньги. Проведя за барной стойкой минут двадцать и выпив по бокалу шампанского, Анне захотелось снова окунуться в безумие испанских ритмов. Хосе ей понравился. Он был скромный и вполне подходил на роль парня на вечер.
— Мы танцевать, — оповестила она всех и уверенно взяла Хосе за руку.
Они пошли на танцпол. Сегодня вечером девушка решила оторваться за все те годы, что работала, как вол, и не позволяла себе никаких развлечений. Она смело обнимала в танце нового знакомого и прижималась к нему всем телом.
Хавьер стоял поодаль и наблюдал за Анной. Чувство ревности душило его, когда он видел, как бывшая девушка практически отдаётся другому мужчине в танце. Но что он мог сделать? Испанец потерял её ещё много лет назад. Сам отказался. А теперь она покупает его землю, спаивает его сестру и, наверняка, сегодня ночью переспит с этим лощёным парнишей. Ладно, к чёрту, пусть трахается с кем хочет, в конце концов, имеет право.