«Да, конечно. У нее есть соответствующий диплом».
«Просто Вы сказали, что она из деревни…»
«Я имела в виду ее происхождение и воспитание. А медицинское училище она закончила в своем районном или даже, кажется, областном центре».
«Теперь мне более понятны обстоятельства, — сказала я, — но разрешите нескромный вопрос? Если Вы, по Вашим собственным словам, принимаете участие в судьбе этой девушки, причем участие, как я вижу, искреннее и, более того, горячее, то отсюда естественным было бы сделать вывод о Вашей глубокой к ней симпатии и даже, может быть, человеческой привязанности. В таком случае, почему же Вам вообще понадобилось от нее отказаться? И, если Вы так ее полюбили, не будете ли Вы в какой-то степени страдать от ее отсутствия?»
«Вы и здесь угадали, — с грустью ответила Анна Сергеевна, — мне действительно будет плохо без Марины; но почему Вам не приходит в голову, что это не я пожелала, как Вы выразились, от нее отказаться, а наоборот, она сама решила уйти от меня?»
«О, простите, — сказала я смущенно, — я чувствую, что едва ли не обидела Вас… Вероятно, такова инерция мышления. Просто я помню, что раньше домработницу действительно было трудно найти, и за хороших домработниц держались хозяева; теперь же все наоборот — трудно найти работу… и, если с обеих сторон нет каких-нибудь особенных требований… а оплата соответствует объему труда…»
«Не беспокойтесь, — мягким тоном сказала моя собеседница, — я на Вас не в обиде; видно, я должна разъяснить Вам возникшие отношения так, как сама их понимаю. В своей работе на дому Марина видит не только способ заработать деньги, но и возможность быть полезной людям, которые нуждаются в ее… даже не труде, а скорее помощи или, если хотите, участии. По причинам, обсуждать которые я полагала бы неэтичным, она не может или не желает завести собственную семью; но у нее есть потребность ощутить семейный уют, пусть вначале чужой, который, однако, делается для нее своим, если она видит, что без нее обойтись трудно. Когда-то давно, в пору моего детства, домработницы зачастую становились для хозяев более близкими, чем иные члены семьи… К несчастью, сегодняшняя обстановка в нашей семье сильно отличается от той, в которой у нас появилась Марина. Тогда, то есть год назад, жена моего сына — а мы живем вместе с его семьей — была на последнем месяце беременности; и в то же самое время мой муж слег с тяжелой болезнью. Я не могла позволить себе бросить работу за год до пенсии. Мы были натурально в отчаянии. И тут Бог послал нам Марину. Для всех нас это был трудный год…»
Ана помолчала, закурила еще одну.
— А дальше? — спросила Вероника.
— Дальше она заплакала, — хмуро сказала Ана. — Я растерялась, стала ее утешать. В последующем разговоре выяснилось, что муж ее два месяца назад умер. Невестка отняла ребенка от груди и занялась хозяйством. Наконец, сама она, моя тезка, оформила себе пенсию. На следующий же день, по ее словам, Марина заявила, что уходит.
— Это согласуется с ее учением о миссии Марины, — заметила Вероника. — Три бабы в одной кухне, явный перебор.
— Положим, не только это, — сказала Ана. — Муж имел какой-то доход. Муж умер — дохода не стало, а домработнице-то надо платить. Сын, видно, не слишком богат, если квартиру не разменяли… Вдобавок еще непонятно, какие отношения были у Марины с той невесткой. Сдается мне, не самые лучшие.
— Ну ясно… Молодая и привлекательная…
— Возможно, — уклончиво сказала Ана, — и к тому же человек свекрови… Не завидую я этой Анне Сергеевне.
— Постой, что значит «возможно»? — насторожилась Вероника. — Ты сказала, ты ее взяла?
— Взяла, да…
— Так что ж — было так трудно определить, привлекательна она или нет?
Ана слабо улыбнулась.
— Представь себе. Она и в самом деле какая-то другая. Она… как бы это сказать… миловидна, да. Но насчет привлекательности… — Ана пожала плечами. — В общем, будь я мужиком, я бы на нее не клюнула.
— Ох, Зайка, — неодобрительно покачала головой Вероника, — не было у бабы забот… На кого она хоть похожа?
Ана задумалась.
— Блондинка, очень светлая, с зелеными глазами… Высокая… Нет, не то, — досадливо перебила она себя, — этак я тебя только с толку собью… Впрочем… помнишь голливудский фильмец про русалку? Милую такую комедию? Не помню актеров…
— Да… кажется… да, да.
— Она похожа на ту актрису… или русалку…
— Сигаретку будь добра, — пошевелила пальцами Вероника. — Значит, ты взяла эту похожую на русалку Марину и создала себе проблему. Так?
— Дорогая, — сказала Ана, протягивая подруге курительные принадлежности, — ты права и не права одновременно. Я и впрямь создала себе проблему, но эта проблема вовсе не в Марине как таковой. Я же сказала тебе — это психоаналитическая проблема. Не знаю, поймешь ли ты меня… Рассказывать дальше?