– Даже не знаю. Страну жалко, но у нас масса конкретных дел… Мне нужно подумать.
И только когда к ней пошел Филипп – пустил в ход свои чары – вопрос был решен положительно. Хотя цель маршрута поначалу озадачила и его.
– Где она, эта Фатима? В моем справочнике ее нет.
– Неудивительно, – усмехнулась Ана, – справочник испанский, а Фатима в Португалии…
– А ты не путаешь? Какое-то восточное слово. Вот я ездил в Среднюю Азию по делам, там была одна… э… в общем, тоже…
– Избавь, – попросила Ана. – И вообще, это серьезно; оставь свои хохмы при себе. Неужели ты ничего не знаешь про Фатиму? Мне казалось, мы говорили о ней…
– Мы о стольких вещах всегда говорили.
– Ну, неважно, – сказала Ана; – я почувствовала, что нам пора съездить туда.
– Странно. Как это ты почувствовала?
– Движение души – можешь такое понять?
– В принципе да, – сказал Филипп, – но обычно этому предшествуют какие-то события.
– Событий полно, – сказала Ана. – Главное, как эти события интерпретировать. Один говорит – чудо, а другой – НЛО; кому будешь верить?
– Тебе, – улыбнулся Филипп.
– Вот и умничка.
– Но ты расскажешь?
– А то! – отозвалась Ана.
И они поехали. До Эскуриала было недалеко, поэтому Ана не стала и начинать про Фатиму; это требовало определенной сосредоточенности Филиппа, в то время как внимание его было больше обращено на дорожные знаки. Эскуриал, мрачно-торжественная усыпальница королевских семей, располагал к последующему благочестию; хорошо, что мы заскочили сюда, думала Ана посреди череды саркофагов. И лишь когда священный комплекс остался позади, когда они сфотографировались и выехали по надлежащей дороге, она потерла ручки и неторопливо принялась за свое повествование.
– Существует, – сказала она, – несколько версий этого странного, невероятного феномена. Официальной, если можно так выразиться, считается версия католической церкви, которая, впрочем не враз, объявила происшедшее чудом. Кое-кто полагает, что прибывали пришельцы, и десятки тысяч людей видели не что иное, как НЛО. Наконец, многие думают, что все это – грандиозная мистификация (хотя, замечу, в таком случае перед ними встает вопрос о нескольких весьма загадочных совпадениях). Не хотелось бы мне, чтоб я тут упражнялась в словесности, в то время как ты заранее встанешь на другую точку зрения и будешь в душе высмеивать все, что я говорю.
Поэтому давай так. Я изложу самый минимум – то, что признают все, без всяких «якобы», так что наворачивать что-то сверх того будет означать просто создание еще одной версии. А умножать сущностей сверх необходимого не стоило бы, верно?
(«Да, – подтвердил Филипп и добавил с важностью: – Это называется бритвой Оккама».)
– Вот и хорошо, – удовлетворенно улыбнулась Ана и погладила Филиппа по его руке, лежащей на рычаге скоростей. – Я изложу эти факты, а уж потом мы выберем версию и поговорим о ней, vale?
(«Vale», – сказал Филипп.)
– Итак, – начала Ана, – в воскресенье, 13 мая 17-го года, трое детишек из португальской деревни Фатима пасли овец в поле. Необходимо представить детей более подробно. Старшей была Лусия душ Сантуш, 10 лет; остальные – ее двоюродные брат и сестра Франсишко и Жасинта – несколько младше. Еще важно, что посреди поля росло одинокое деревце, правда я не знаю какое; по одним данным это была оливка, по другим – дубок.
Стоял ясный день; возможно, сверкнула молния, а возможно, и нет, но дети увидели нечто необычное. Вернувшись в деревню, они рассказали, что к ним являлась красивая девушка в окружении облачка, прямо над оливкой или дубком. По их словам (обрати внимание, это не «якобы», это просто они так сказали), она говорила с ними и кое-что предложила – в частности, условилась о встречах на том же месте каждый месяц, 13-го числа.
В деревне, конечно, никто не поверил этому, но когда наступило 13 июня, зеваки отправились вместе с детьми – а мало ли что. Единственное, что наблюдала эта небольшая толпа – что дети с кем-то явно общаются. Это были обычные крестьянские детки – не психи какие-нибудь из тех, что расстреливают одноклассников… Существуют некоторые свидетельства о том сеансе, но я их опущу, так как людей было мало, и свидетельства эти могли быть запросто нафантазированы постфактум. Зато то, что происходило на следующий месяц, уже игнорировать не стоило бы. Слухи пошли кругами; 13 июля собралось уже несколько тысяч человек; появились репортеры. В полдень сверкнула молния, и ветви деревца пригнулись, будто под тяжестью. Дети снова общались с кем-то, кого не видел никто. После этого уже вполне массового происшествия власти забеспокоились. Неизвестно, о чем говорили с детьми власти; известно то, что 13 августа детей загодя забрали в район и, скажем так, изолировали. Однако толпа в Фатиме все равно собралась: тысяч десять, а то и двадцать.