Мальчик отчаянно попытался смыть кровь, но ничего не получалось. Глазами, полными слез, он посмотрел на мать, и на миг встретился с ее пустым и хладнокровным взглядом, и услышал ее бездушный шепот. "Ты будешь наказан!"
Алый Командующий Рено Могрейн проснулся в холодном поту. В очередной раз ему приснился кошмар, который до сих пор не развеялся в прохладе утренней яви. С этим немедленно нужно что-то делать, иначе он попросту сойдет с ума.
Открыв дверь своей спальни, он кликнул стражника в алой форме, охраняющего его покои. "Ты!" - хрипло рявкнул Рено. - "Приготовь моего коня, немедленно!". С этими словами он захлопнул дверь и принялся дожидаться, пока стражник исполнит приказ.
"То, что я прошу, нелегко, и если вы откажетесь - я пойму. Но те, кто пойдет со мной, чтобы увидеть моего отца свободным - сделайте шаг вперед, и я буду признателен". Дарион закончил речь, и теперь неотрывно смотрел на воинов Серебряной Зари, замерших посреди лагеря Холодного Ветра и осмысливавших сказанное. Как он и боялся, особого энтузиазма его предложение не вызвало.
"Постой, человек", - из рядов собравшихся раздался грубый, гортанный женский голос. - "Ты хочешь, чтобы мы пробрались в какую-то крепость нежити, не зная, увидим ли еще раз свет дневной, чтобы спасти человека, который, судя по всему, вполне может быть мертв?"
"Да, Грунн'хольд", - кивнул Дарион орчихе, с которой познакомился еще в первый день своего пребывания в ордене. "Но… зачем?" - недоверчиво осведомилась та. "Он - мой отец", - отвечал Дарион, и паладины возбужденно зашушукались.
"Александрос Могрейн стал легендой, грозою Плети. Той самой Плети, что истребила моих братьев!" - Кровавый эльф, что также носил доспех Зари, в истовом пылу выступил вперед. - "И для меня будет честью лицезреть, как ярость Испепеляющего воспылает вновь! Меня зовут Ферелин Отверженный Кровью, и я встану рядом с тобою". Дарион благодарно улыбнулся эльфу: стало быть, начинание его не совсем безнадежно.
"А я буду Бранниган Громовая Кувалда, сын Сеамуса Громовой Кувалды из могучего клана Диких Молотов", - широкоплечий дворф встал рядом с Кровавым эльфом, опершись рукою на рукоять молота внушительных размеров. - "И я никогда не уклоняюсь от вызова". "Спасибо вам, Ферелин, Бранниган", - молвил Дарион; внимание его привлек иной доброволец.
Шаг вперед молча сделала мрачного вида фигура, лицо которой скрывалось под темным капюшоном. Он стал пред ними, опираясь на свой черный посох с синим камнем на набалдашнике. "Здравствуй, незнакомец. Кто ты?" - спросил Дарион. "Он ничего не говорит", - шепнул Максвелл юному Могрейну. - "Все, что нам удалось узнать - это его имя, Кастильян". "Рад встрече… Кастильян", - Дарион бросил удивленный взгляд на престранного чародея и обернулся к иным воинам Серебряной Зари. - "Кто-нибудь еще?".
Защитники Света мрачно стояли, не роняя ни слова, отводя глаза. "Тогда ладно. Мы выступаем немедленно", - подвел итог Дарион. Что ж, вчертвером у них есть шансы на успех… пусть и мизерные.
Четверо воинов направились к ожидавшим на окраине лагеря грифонам, как к Дариону подбежала Грунн'хольд. "Стой, человек!" - выкрикнула орчиха. - "Без меня вы, дурни, просто помрете. У орков тоже есть отцы. Более того, мы гордимся своею родословной".
И уже через несколько минут они отправились в полет на север, к Стратолму…
"Не страшно сидеть с орчихой за спиной, человек?" - осклабившись, поинтересовалась Грунн'хольд у Дариона в полете, уже над Чумным Лесом, за которым к небесам устремлялись языки призрачного пламени полыхающего Стратолма. "Вообще-то, нет", - улыбнулся Могрейн. - "Если со мной что-то случится - кто будет управлять грифоном?" "В точку!" - засмеялась орчиха.
Дарион оглянулся на женщину, заметил за спиною другого грифона, которого оседлал тот таинственный мужчина в капюшоне. "Ты знаешь что-нибудь об этом маге… Кастильяне, так ведь?" - спросил он. "Ничего", - громыхнула орчиха. - "Говорят, что он шпион Отрекшихся. Но ты не волнуйся, я прослежу за ним".
Стратолм полыхал. Уже несколько лет разрушенные дома города пылали, поддерживаемые черной магией, и никто так и не смог их потушить - никто и не пытался. Город загорелся еще в тот день, когда принц Артас Менетил решился "очистить" город от всех больных чумою Плети, просто убив их, еще живых и свободных от воли Нер'Зула. Город горел, когда пал Лордерон, когда на другом краю мира смертные расы сдерживали натиск карающего пламени Легиона, когда Артас стал Королем Мертвых. Город пылал, когда ступил в него Александрос Могрейн и его братство, чтобы отомстить поругавшей их земли нежити, и когда великий Испепеляющий пал под его стенами.