— МакКоли, — сказал Уайетт, — пришли друзья, о которых я тебе говорил. Мальчик повернулся, чтобы посмотреть на них, его лицо оставалось на удивление без эмоциональным. Являясь частью большой семьи, Харпер росла в окружении детей. Привыкла к их нервной энергетики, их склонности перепрыгивать с одного предмета на другой, их безграничному любопытству. Но в больших карих глазах мальчика не читалось любопытства. Ни интереса, ни настороженности, ни счастья. Ничего. И это ее возмутило. Учитывая слова Нокса о подменышах, Харпер ожидала низкого по спектру силы мальчика, которого легко принять за человека. Ни один демон не спутает этого парня с человеком… он далеко не слаб. Первым заговорил Нокс.
— Привет, МакКоли. Я Нокс. А это Харпер.
Глаза мальчика стали черными, когда проявился его демон, заявив о своем присутствии и оценивая их. Спустя несколько секунд он отступил.
Нокс наклонил голову.
— Он боится меня? Сущность внутри тебя. Которая тобой управляет. У меня тоже такая есть, как и у Харпер, у Уайетта и у Линды.
МакКоли не отреагировал.
Харпер увидела рисунок на журнальном столике. Это был стандартный рисунок семьи… двое взрослых, один мальчик, одна девочка и собака, напоминавшая золотистого ретривера. Но его владение ручкой и внимание к деталям впечатляли.
— Ты хорош. Это твое?
Он кивнул.
Она указала на маленькую девочку.
— Кто это?
Мальчик пожал плечами.
— Твою мать арестовали, — сказал ему Нокс.
— Тери не была моей матерью.
Это было сказано без каких-либо эмоций. Казалось, что он их даже не подавлял. Его искренне ничего не впечатляло.
— Верно, — согласился Нокс. — Ты знаешь, кто твоя настоящая мать?
Маленький камбион покачал головой. Он не выглядел особо заинтересованным в этом.
— Я намерен это выяснить. А пока ты останешься с Линдой и Уайеттом. Хорошо? Вновь кивок в ответ. — Отлично.
— Тебе что-нибудь нужно? — спросила его Харпер.
— Нет, спасибо.
Такая обходительная фраза, но в ней не чувствовалось реальной «благодарности». Ни признательности. Ничего.
— Мы скоро снова увидимся, — пообещал ему Нокс. Демон ребенка вновь появился, на этот раз с вызовом. Демон Нокса тоже всплыл на поверхность и посмотрел на мальчика, запугивая его демона ради подчинения. Когда обе сущности отступили, Нокс предупредил:
— Не позволяй ему впутать тебя в неприятности, МакКоли.
Взяв Харпер за руку, Нокс повел ее к входной двери. Прежде чем открыть ее, он повернулся к Уайетту.
— Уверен, что хочешь его оставить?
Но ответила Линда.
— Конечно.
Нокс приподнял бровь, вопросительно глядя на полицейского, который просто кивнул.
— Хорошо, — бросил Нокс.
— Был еще один ребенок? — спросила Харпер, вспомнив рисунок. - В том доме жили только ребенок и человеческая женщина, вырастившая его, — сказал Уайетт. - Ее муж давно ушел и женился повторно. У него есть дочь от второй жены, но он не общался с МакКоли. Харпер решила, что МакКоли, вероятно, нарисовал себя в той семье… или, возможно, изобразил семью, которую хотел бы иметь.
— Не стесняйся звонить, если с ним появятся проблемы.
Пара улыбнулась, но улыбка Уайетта вышла слабой. Как только они вернулись в Бентли, Нокс пересказал Леви всю беседу.
— Я действительно люблю детей, — сказала Харпер. — Но это ребенок пугает. И у него очень много сил.
Нокс взял ее за руку.
— Он довольно силен для камбиона.
— И без эмоционален. В нем нет ничего от ребенка. Никакой нервной энергии, никакого нытья и непослушания. — Он не делал ни одного лишнего движения. — От него веет… холодом.
Нокс играл с ее волосами.
— Иногда я думаю, что демоны лишились эмоций из-за власти. Я тому пример.
Харпер нахмурилась.
— Ты не без эмоционален.
— Нет, но я не ощущаю весь диапазон эмоций, как ты. Я не способен на многие чувства.
— Ты же чувствуешь любовь, верно?
Крошечное дрожание в ее голосе заставило его грудь сжаться.
— Детка, однажды ты ощутишь полную безопасность от понимания, что ты — любима. Я за этим прослежу.
— Я не сомневаюсь, что ты меня любишь.
Нокс знал, что это правда. Подаренный черный бриллиант подавил любые сомнения, которые у нее могли возникнуть, но он подозревал, что пройдет еще много времени, чтобы ушла эта неуверенность, которая родилась, когда оба родителя отказались от нее в детстве. Казалось, ее подсознание не готово излечиться.