— Да, я не люблю довольствоваться малым, — подтвердил он. — Или все, или ничего.
— Я обычно выбираю из «ничего», — тихо пробурчала Алена.
Он свернул в Трифоновский переулок и сбавил ход.
— Показывай свою обитель.
«Ваше любовное гнездышко...» — добавил он про себя.
Алена прищурилась и указала рукой.
— Вот здесь. Второй подъезд.
Алексей почему-то заволновался, неловко вывернул руль, заехал колесами на бордюр и едва вписался в узкую, ведущую во двор арку...
И дом этот, и этот двор были поразительно, подозрительно знакомы...
Глава 8
ВАША ДАМА БИТА...
— Туз выиграл!— вскричал Герман.
— Ваша дама бита...
— Графиня!
Алексей Никитин сейчас походил на несчастного Германа. Только не графиня, а старая княгиня Вяземская стояла перед.ним собственной персоной в дверях квартиры по Трифоновскому переулку.
И именно она, а не предполагаемый соперник, обнимала и целовала Алену.
А Алексей застыл на месте, совершенно потеряв дар речи, продолжая держать в руках тяжелые сумки с Алениными вещами и связку картин через плечо.
— Как хорошо, что тебя проводили, — сказала Алена Андреевна. — Я так волновалась, как ты это все дотащишь на электричке...
— Да... К счастью, сосед случайно приехал... — смущенно пробормотала Алена.
Алексей вновь разом залился краской, потому что княгиня Вяземская пристально посмотрела на него и промолвила:
— Хороший у тебя... сосед... — Она отступила внутрь, широко распахивая дверь. — тогда приглашай гостя в дом, Аленушка.
— Проходи, гость... — буркнула Алена.
— Спасибо... — залепетал он, как растерявшийся мальчишка. — Я как-нибудь в другой раз...
— Зачем же ждать еще одного раза? — недоуменно приподняла княгиня такие же темные, как у Алены, брови вразлет. — Кажется, вы уже нашли то, что искали?
— Д-да... — заикаясь, выдавил он.
— Тогда давайте наконец познакомимся.
Княгиня протянула ему тонкую, изящную, совершенно не старческую руку, и он уже хотел было припасть к ней губами в полупоклоне, как того требовал ее титул, но она неожиданно твердо, по-мужски сжала его ладонь.
— В прошлый раз я не знала, кто вы... Хотя следовало догадаться...
— Мне тоже...
— Алена Андреевна. Родная бабушка вашей... соседки... по материнской линии, — чопорно уточнила она степень родства.
— Алексей Никитин.
— Алеша, — одобрительно кивнула бабушка. — Хорошее имя. Божье.
Алена-младшая с недоумением переводила глаза с бабушки на Алешу и обратно. Когда это они успели познакомиться? В какой такой прошлый раз?
— Ну что ж, выходит, кто ищет, тот всегда найдет, — заметила бабушка с намеком, непонятным Алене.
Алексей неловко пожал плечами.
— Ну раз все в сборе, давайте пить чай. — И бабушка тактично повернулась и направилась на кухню.
— Ты когда это успел повидаться с моей бабулей? — тихонько зашептала Алена.
— Неважно, — уклончиво заметил он. — Теперь уже неважно.
Алена так и не поняла, что же ему стало неважно и почему именно теперь.
— Подвинься, дорогая, — по-хозяйски скомандовал он, отодвигая ее в глубь прихожей. — Мне надо вещи внести.
Что это с ним? Только что краснел, как рак, смущался, а теперь деловито распоряжается, распаковывает ее сумки, раскладывает вещи... Да еще и периодически покрикивает бабушке на кухню:
— Алена Андреевна, а шторы сразу в стирку отложить?
— В стирку, Алеша, — по-родственному отзывается бабушка.
— А дачный сервиз?
— Достаньте из кладовки картонную коробку. Он теперь до весны не пригодится...
А Алену они вроде бы и не замечают... Или это не она внучка, а он близкий родственник?!
— Что ты расселась, как принцесса? — повернулся к ней Алеша. — Распаковывай свои картины.
Но она только независимо дернула плечиком — не командуй, дескать, сама знаю! И вместо картин сгребла в охапку ворох дачной одежды и понесла в большой шкаф в спальне.
Алексей заглянул через открытую дверь и увидел большой портрет, на котором... у него дыхание перехватило... была Алена... Вернее, не Алена, а полузнакомая царевна-Лебедь... Только волосы почему-то были не светлыми, а темными и черты лица более удлиненными, но вот брови и живые глаза с лукавинкой были точно Аленины...
— Это ты? — выдохнул он.
Алена оглянулась и усмехнулась:
— Ты меня хронически не узнаешь... То за знатную венецианку принимаешь, то за балерину... К сожалению, это не я, а бабуля.
— А-п... — он схватил ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. — А... это ты рисовала?