Алена с уважением смотрела, как он готовит. Чувствовался класс.
— Извини, я не буду тебе помогать.
— А я и не прошу, — удивился он. — Место дамы в парадном зале.
Алена усмехнулась и ушла в комнату.
Ароматы доносились изумительные... И с заданием на скорость Димочка справился отменно. Не прошло и десяти минут, как он уже расстелил на маленьком круглом столике бархатную скатерть, поставил в центр одну высокую свечу и два стеклянных бокала.
— Не скучаешь?
— Нет. Отдыхаю...
— Тебе у меня нравится?
— Приятно...
Дима ловко свернул бумажные салфетки и принес из кухоньки две дымящиеся тарелки.
Приятно, когда за тобой ухаживают... Обычно Алена сама суетилась, стараясь повкуснее накормить гостей. Все нахваливали ее обильный, красиво оформленный стол...
Но Димочка, пожалуй, мог бы с ней посоперничать...
А ведь всего-то засыпал кусочки свинины мороженой смесью овощей, положил горку зеленого горошка и ломтик свежего огурца...
— Шампанского нет, — виновато сказал он. — Могу предложить бордо. Мне товарищ из Франции привез.
— Прекрасно, — одобрила Алена. — У вас отменная карта вин. Я выбираю бордо.
Этот грубиян Григорий может сколько влезет хлестать Петлюрино кампари, щупать подвязки Ангелины и сдирать с шальных девчонок их жалкие вуальки...
Он не умеет устраивать «сказку»...
А Димочка умеет.
Они отужинали церемонно, по всем правилам этикета. И Алена поняла, что действительно была голодна, как волк.
После хорошего вина и сытного вкусного ужина по телу разлилась приятная истома.
Дима плеснул в бокалы остатки бордо, поднес их к пламени свечи, и вино в бокалах вспыхнуло мерцающим рубиновым светом.
— Иди сюда... — прерывающимся голосом позвал он, потянул Алену за руку и повел к задрапированной тахте.
«Переходим к кульминационной части», — подумала Алена.
Димочка бросил на плед горку маленьких подушек-думок, и они с Аленой устроились, как падишахи, облокотившись о подушки и поджав ноги.
Сердца томная забота,
Безымянная печаль!
Я невольно жду чего-то,
Мне чего-то смутно жаль...
Димочка начал читать стихи низким проникновенным голосом. В меру грустинки, в меру волнующих намеков...
«Понятно, чего ты ждешь...» — чуть усмехнулась Алена.
Не хочу и не умею
Я развлечь свою хандру:
Я хандру свою лелею,
Как любви своей сестру.
Ей предавшись с сладострастьем,
Благодарно помню я,
Что сироткой под ненастьем
Разрослась любовь моя...
Он чуть тронул краешком своего бокала ее бокал и отпил глоток.
В конце двадцатого века стихи Петра Андреевича Вяземского, в доме по соседству с его фамильным особняком звучали как пародия... Тем более что юноша, произносивший сочиненные им строки, стремился обольстить его прапраправнучку...
Но Алена улыбнулась одними губами и тоже отхлебнула вина.
Ничего, мальчик очень старается... Может быть, что-нибудь и заслужит...
— Я рада, что тебе нравится творчество моего предка...
Дима запнулся и удивленно уставился на нее.
— Ну да... — пробормотал он. — Это же Вяземский... И ты тоже... Ну, дела...
— Продолжай, — милостиво кивнула Алена.
Но стихи, как назло, вылетели у Димы из головы, и он перешел к прямому «продолжению».
Он вынул из пальцев Алены бокал, и она откинулась под его натиском на «падишахские» подушки...
Димины пальцы путались в обилии мелких пуговок, струившихся жемчужной россыпью от ее шеи до талии.
— Прекрасный фасон... — хрипло проговорил он. — Только одного ты не учла...
— Напротив, — томно прикрыла глаза Алена. — Я продумала все. Их надо расстегивать медленно, постепенно... Одну за другой...
Он потянулся к ней губами...
Господи, давно позабытый трепет первого поцелуя...
А если посмотреть на себя его глазами? Восторженными глазами художника...
Отблеск свечей сквозь пунцовую драпировку кажется кровавым... Пятнистый плед напоминает леопардовую шкуру... И теплые блики на белоснежной коже делают ее похожей на прозрачный оникс с сеточкой голубоватых прожилок...
Очень выгодная поза... Как на полотнах эпохи кватроченто... Тот же полный неги изгиб, манящий взгляд, призывная полуулыбка...
Приятно сознавать себя привлекательной и желанной, ловить во взгляде мужчины отраженное сияние своей красоты...
Пуговка за пуговкой...
Тонкое платье сползает с плеч, открывает идеально круглую грудь с темными ягодами сосков, округлые мягкие бедра...