В наступление мы перешли 1 февраля. Разворачивалось оно медленно и трудно.
Прикрываясь железнодорожной насыпью, 242-й полк двумя штурмовыми отрядами атаковал познанский пригород Голенцин и развернулся фронтом на восток. Больше часа продолжалась огневая дуэль, прежде чем подразделения этого полка вновь стали продвигаться вперед, штурмуя буквально каждый дом.
Еще хуже шли дела у Павленко. Этот полк трижды бросался в атаку, и всякий раз противник возвращал его на исходный рубеж. А потом начались даже контратаки, и немцам удалось вклиниться в боевые порядки батальона Героя Советского Союза Ф. К. Сарычева.
Во второй половине дня я сам поехал туда и задержался до вечера, помогая молодому командиру полка управлять боем. С наступлением темноты на полковой КП пришла польская женщина, хорошо владевшая русским языком, и привела с собой двух немецких солдат — перебежчиков. Они сообщили, что утром противник предпримет здесь контратаку гораздо большими силами. На всякий случай я распорядился о немедленном выдвижении сюда роты тяжелых танков ИС-3.
Показания перебежчиков оказались верными. На рассвете 2 февраля фашисты опять атаковали батальон Сарычева. Главный их удар пришелся по штурмовой группе Героя Советского Союза Н. Ф. Шарко, основу которой составляла 4-я стрелковая рота. Несколько часов продолжался тяжелый бой. Враг потерял три танка, две самоходные артиллерийские установки, сотни солдат и, наверное, десятки офицеров. Но и мы не избежали потерь: с поля боя унесли тяжело раненного Николая Филипповича Шарко. Он выжил, однако в строй уже не вернулся. Имя его навсегда вписано в боевую летопись 82-й гвардейской стрелковой дивизии.
На первых порах нас радовал главным образом В. С. Клепиков. Его полк раньше других прорвался за внутренний обвод и завязал бои в пригороде Виняры. Три дня и две ночи в Винярах шли яростные схватки за каждый дом, каждый сарай. Гвардейцы отвоевывали у врага метр за метром.
Чтобы ускорить дело, командир полка решил обойти этот район с запада и учинить переполох в тылах оборонявшихся там неприятельских войск. Осуществить задуманное можно было только ночью и лишь небольшим числом людей. Командир батальона Б. В. Беляев, к тому времени ставший уже майором, сформировал две группы из добровольцев, по шесть человек в каждой. Одну из них возглавил гвардии старшина Г. М. Запорожец, другую — гвардии сержант Н. С. Иванов. В ночь на 5 февраля обе группы просочились в расположение противника и пустили в ход все, что имели на вооружении: фаустпатроны, ручные гранаты, автоматическое стрелковое оружие. Непрерывно передвигаясь, эти малочисленные группы сумели создать такое впечатление, будто в тыл гитлеровцев прорвались внушительные силы. Там возникло замешательство, близкое к панике. Этим и воспользовался Клепиков. Перейдя в атаку всем полком, он к утру почти без потерь овладел Винярами.
Одновременно с этой радостной вестью пришла и горестная. Снова из полка Павленко. Продвижение этого полка задержала, более чем на сутки, огневая точка, искусно замаскированная в роще. Командир штурмовой группы гвардии лейтенант Н. А. Белецкий с десятком бойцов сам пополз по-пластунски к этому дзоту. По офицеру полоснула пулеметная очередь. Обливаясь кровью, он поднялся во весь рост, пошел на дзот и упал, закрыв своим телом пулеметную амбразуру.
Узнав об этом, я приказал представить Н. А. Белецкого посмертно к награде, а командиру полка объявил строгий выговор. В тот же день я собрал на его КП всех находившихся рядом командиров батальонов и рот. Благо, было уже темно и наступило некоторое затишье.
Собравшиеся выглядели неодинаково. Одни после трудного боевого дня казались очень усталыми, другие — напротив — были полны энергии. Но слушали меня все одинаково внимательно.
Закончив разбор боя за рощу и кладбище, я рассказал о лейтенанте Николае Алексеевиче Белецком, павшем смертью героя.
— Конечно, лейтенант совершил подвиг и достоин вечной славы. А все же действия его как командира одобрить не могу. Они неправильны…
Сказав это, я сделал паузу. Комбаты и ротные, находившиеся на КП, переглянулись.
— Может, и неправильны… Но жизнь иногда вносит свои поправки в наши действия, — подал голос командир полка.