Короткое мирное вступление было закончено. Его голос вновь завибрировал, а руки более властно прижимали ее к своей груди.
— Клянусь, ты поколебала все мои убеждения!
Клэр прижалась щекой к его руке, лежавшей у нее на плече.
— Ты был тогда так со мной мил, когда вернулся из Синтры.
Он грустно усмехнулся.
— Я бы мог быть еще нежнее. Я решил, что ты должна стать моей, что я не стану ревновать тебя к Николасу! — он покачал головой. — Это оказалось безнадежным. Я мог запретить тебе заходить в его бунгало, но я не мог запретить встречаться в других местах.
Мягко она ответила ему:
— Но был еще один способ. Ты бы мог сказать, что любишь меня.
Несколько едко он сказал:
— У тебя нет никакого понятия о том, что чувствует в таких случаях мужчина. Прежде чем признаться, он хочет быть достаточно уверенным в благосклонном ответе! Я пытался выяснить. Я оставался в Кастело целыми днями, которые казались мне вечностью, но когда мы встречались очередной раз, ты оставалась все такой же — в оборонительной позиции и почти жесткой, что приводило меня в ярость. Я даже не представляю, каким жестоким я, по всей вероятности, был!
— Нет, не представляешь!
— Потом, когда ты должна была оставаться в одиночестве в Каза-Венуста, я подумал: «Я приглашу эту приводящую меня в ярость Клэр остановиться в Кастело. Я буду гулять с ней при лунном свете и выскажу ей столько, что сердце ее станет таким взволнованным, таким жаждущим, что она будет умолять меня поцеловать ее». Но ты, конечно, на это никогда бы не пошла. Как это ни странно, сам твой страх и вызывающее поведение по отношению ко мне порождали во мне тогда какую-то надежду.
Клэр взглянула на него. Очень неуверенно она обхватила его лицо ладонями.
— Милый, я совсем не боялась тебя — меня страшило только одно: что ты никогда не полюбишь меня. Собственно, именно по этой причине я и попыталась сбежать от тебя сегодня.
Он снова стал целовать ее, сначала в губы, а затем — ложбинки ее шеи, говоря ей, что она — смешная, непонятливая англичанка и самая красивая женщина в мире.
— Что, ты и в самом деле думала, что тебе удастся сбежать от меня? — сказал он задумчиво. — Я бы последовал за тобой немедленно, причем это было бы так быстро, что уже к тому времени, когда ты приземлялась в аэропорту Лиссабона, я бы уже там встречал тебя!
Фарфоровые часы отзвенели в очередной раз, и, словно очнувшись от полуденной сиесты, ватага длиннохвостых птиц завела свой птичий концерт за окном.
— А теперь, моя любимая, давай поговорим о более существенных вещах. Ты будешь жить здесь, в Кастело, под крылом старой сеньоры, пока все отсюда не разъедутся, а затем мы улетим в Лиссабон и зарегистрируем наш брак. Я не собираюсь спрашивать на это разрешения у Николаса!
— Но ведь мне предстоит оставаться на острове до тех пор, пока не вернется Инез.
— Две недели! Это же безумно долго. Если бы не эти гости, я бы настоял, чтобы мы улетели сегодня же. Не могу перенести эту пустую трату времени.
Клэр подняла на него свой открытый и чистосердечный взгляд.
— Я ведь слишком проста для тебя, Мануэль. Как ты можешь быть уверенным в том, что я не авантюристка, поставившая своей целью завлечь в свои сети графа де Кастро?
На этот раз он хохотал от всей души.
— Существует по крайней мере одна вещь, в чем я уверен полностью. Мне было известно с самого начала, что ты влюбилась бы в меня гораздо раньше, если бы я не был графом. Но ведь это совершилось, несмотря ни на что!
Его голос стал тихим и нежным.
— И к тому же ты далеко не ординарна, совершенно неповторимая. А ты не против, если мы устроим свадьбу в Синтре? Мои близкие там будут очень рады, к тому же в этом округе множество ответвлений моей семьи. А для медового месяца есть еще один Кастело де Кастро, расположенный на самом юге, — забавный маленький замок, к тому же такой древний, что кустарники проросли сквозь щели каменного пола на кухне. Но есть там и современные пристройки, где я проводил еще мальчишкой свои каникулы, а из окон с верхнего этажа можно видеть рощи лимонных и оливковых деревьев. Какое-то время тебе это будет доставлять удовольствие, но после того, как мы станем достаточно пожилой супружеской четой, женатой четыре, а то и пять недель, мы отправимся в Испанию, а потом на юг Франции. Я не могу дождаться, чтобы показать тебе все места, которые я когда-то видел и знал.
— Все это звучит как в сказке, — сказала она, словно не веря в возможность такого.