* * *
Батч терпеливо ждал, когда просторный лифт поднимет его на тридцать первый этаж огромного жилого небоскрёба. В каждой руке телохранитель Эледы держал по тяжёлому объёмному пакету. Один оттягивали к полу бутылки с алкоголем, другой — закуски.
Из личного опыта Батч знал, что направляться в гости конкретно по этому адресу без жратвы и выпивки дело гиблое: уйдешь голодным и трезвым. Ну, или, если не преувеличивать, придётся долго и нудно ждать на сухую — служба доставки не всегда работает оперативно. Впрочем, помимо еды и алкоголя Батч нёс с собой ещё и инфочип.
Что там на том чипе и было ли это «что» связано с информацией от Дейва Парсона, Батч даже гадать не хотел. Зачем ломать голову над чужой задачей? Тем более, тут отгул дали до следующего полудня. Вот над этим, да, поразмыслить стоит. Это приятно. К тому же отгул получен не просто так, а для встречи со старым, ну, наверное, можно сказать, другом. Хотя кому из прежних сослуживцев скажи, что заимел друга-рейдера, не поймут ведь. Он бы и сам лет шесть назад не понял. Однако жизнь вне корпуса не терпела категоричности, пришлось Батчу учиться гибкости. Это оказался любопытный опыт.
В целом, после пяти лет общения с весьма специфическим контингентом — рядовыми карателями — профдеформация становится частью натуры. Многое остается на всю жизнь. И всё-таки от того, от чего возможно избавиться, лучше избавляться. Так Батчу сказал штатный психолог корпуса, проводивший его открепительную психодиагностику. Ну и заодно посоветовал несколько книг «для лучшей адаптации в социуме».
Совет улучшать адаптацию книгами показался Батчу несколько странным. Каратели сроду не читали то, что им советовали психологи. Ну, разве только, если светило тестирование. Но кто будет тестировать человека, выведенного за штат на частичное содержание?
Однако он всё-таки решил почитать. Чего бы и нет? Время-то свободное появилось. Да и любопытно — наврал док про улучшение адаптации или правду сказал? Но тут вдруг выяснилось, что в предложенных книжках хватает полезного. Как-то даже затянуло. Поэтому когда некоторое время спустя Батча приняли на работу Ховерсы и он получил в напарники бывшего рейдера, прочитанное очень даже пригодилось. А то, что на него и внимание-то обратили исключительно из-за неординарного интереса к чтению, экс-каратель узнал сильно позже.
Так он стал работать на Ховерсов. Вместе с Винсентом, который, как выяснилось при ближайшем общении, оказался вполне нормальный мужик. Батч внимательно слушал его рассказы о рейдерской работе, осторожно расспрашивал. О своей предпочитал не рассказывать, к тому же Винсенту она была более чем известна — рейдеры часто пересекались с карателями в поле.
Ну и заодно Батч смог взглянуть на ситуацию под другим углом, с точки зрения таких, как Винс. Выходило занятно. Даже причины рейдерской нелюбви к «санитарам Зоны отчуждения» внезапно становились адекватны и более чем понятны. Батч бы тоже на их месте был не сильно доволен. Неудивительно, что за периметром и до уличных боев, случалось, доходило.
Забавно, что рейдеры в целом признавали необходимость карателей и их работы, но очень бесились из-за конфликта интересов, неизбежно возникающего в ряде случаев. Так вот готовишь, готовишь операцию, внедряешься в сектор, налаживаешь связи, а потом вдруг туда организуют карательный выход, который рушит всё вокруг, путает планы, разваливает кропотливо подготовленные оперативные комбинации. Неприятно.
Лифт, наконец-то, закончил подъем. Двери разошлись, выпуская пассажира. Тот привычно прошёл к простенькой пластиковой двери, лишённой даже сенсора вызова. Перекинул один из пакетов в другую руку, а освободившейся вытащил из кармана коммуникатор, однако воспользоваться им не успел: дверь со скрипом открылась, и на пороге возник Винс, на котором из всей одежды были только спортивные штаны.
— Какие люди. Заваливайся, — кивнул он гостю, приглашая внутрь.
Батч отправился следом за хозяином квартиры, попутно захлопнув хлипкую входную дверь, за которой обнаружилась надежная стальная, закрывшаяся совершенно беззвучно. Из короткого полутемного коридора мужчины вышли в залитый вечерним солнцем холл. За спиной с лёгким шелестом упала вертикальная завеса жалюзи. Еще одна преграда класса «сходу не ворвёшься».