Гай прищурился:
— Интересно, почему я тебе не верю?
Энни скорчила невинную рожицу:
— Пап, ты ж рейдер. Работа у тебя такая.
Она с невозмутимым видом заправила за ухо длинную русую прядь и продолжила уплетать завтрак.
Отец хмыкнул и придвинул к себе коммуникатор. Впрочем, сосредоточиться на новостях ему не дали. Комм зазвонил, и Гай боковым зрением заметил, как напряглось лицо дочери, до того беззаботно хрустевшей тостом.
Чёрт, а ведь из управления звонят…
— Привет, Роб, — Гай встал из-за стола и направился прочь из кухни, спиной чувствуя внимательный взгляд Энни.
— Привет, — отозвалась трубка голосом старшего координатора. — Гай, я понимаю, ты только-только начал отдыхать, но тут такое дело… В общем, Марти из рейда вернулся с тремя огнестрелами. Его док латает, но до поправки ещё долго, а нам срочно нужен тот, кто уже работал в двести четвертом. Из самых результативных — ты, Марти и Джинджер. Джинджер далеко, Марти дырки в туловище шьёт. Остаёшься ты. Я приказывать не могу, всё понимаю, но там скоро праздник — движуха начнётся. Конкретики нет, но резидентуру по-любому усиливать надо. Салаг засылать не хочу. Ну как? Выручишь? Подвинешь отпуск?
— Ёпт, — сказал Гай, бросая взгляд в сторону лестницы. На ступеньках уже стояла Элли и с напряжённым вниманием наблюдала за переговорами.
— За понесенное подгоню твоим девчонкам билеты в какое-нибудь интересное место, — быстро добавил Роб.
— Ладно, — вздохнул собеседник. — Считай, уболтал.
— И это… резидент в секторе сейчас другой. Одди Родди. Ты с ним не работал… Проверь там его тоже на всякий. А то он что-то на связь выходит редко и отвечает всегда односложно. Чёрт знает, что там у него.
— Понял, — сказал Гай и добавил: — Короче. С тебя два билета на концерт этого… тощего… с мордой накрашенной…
— Какой мордой? — не понял координатор.
Гай про себя выругался. У Роба не было тринадцатилетних дочерей, слушающих отстойный поп.
— Принца Дивеса, — подсказала громким шёпотом высунувшаяся из кухни Энни.
— Принца. Дриса, — послушно повторил отец.
— ДИВЕСА!!! — хором возмутились сестры.
— Дивеса, да, — поправился Гай.
— Это ещё кто? Хотя без разницы. Раз надо, достану. А тебя через час жду. Ок?
— Через два. Отбой.
Гай сбросил вызов и посмотрел на угрюмых дочерей.
— Да ладно вам, это ненадолго. Мэри меня заменит, а как вернусь, наверстаем, — сказал он.
Элли хлюпнула носом:
— Мы же хотели на великах. И в развлекалку, и спектакль…
Чёрт. Спектакль же ещё…
— Давай так. Ты будешь самая красивая королева папуасов. А она, — отец ткнул пальцем в Энни, — снимет всё на видео. Я вернусь, вместе посмотрим. И потом месяц с вами. Клянусь.
— Это если тебя не подстрелят, — сипло произнесла Энни, готовая заплакать следом за сестрой.
— Э, нет, — вскинул руки отец. — С чего бы это меня должны подстрелить?
— Не должны, но если как тогда? — гневно воскликнула с лестницы Элли.
— Слушайте, — Гай поманил девчонок к себе. Они подошли, насупившиеся, разобиженные, но все-таки позволили себя обнять. — Никто меня не подстрелит. Это раз. И два, рейд в белый сектор. Там даже оружия ни у кого нет. Просто надо кое-какие дела порешать. Всё. А вы пока на концерт своего Дриса сходите.
— Пап, — серьезно сказала Энни, пропуская мимо ушей то, что отец снова исковеркал имя исполнителя. — Пап, давай это вот самый последний раз? Самый-самый.
Гай покачал головой.
— Давай, я сам решу, какой раз будет последним, ок?
Девчонки насупились еще сильнее.
— Короче, хорош выделываться. Предупреждаю: все напитки в баре замерены по высоте. Химанализатор у меня есть, вздумаете что-то ополовинить и разбавить водой — про Принца Дриса можете забыть до старости. Узнаю, что красились не для спектакля — про косметику тоже до старости забудете, а…
— Хватит угрожать!!! — хором возмутились девчонки.
— Я инструктирую, — сказал отец. — Мир?
— И мороженое!
— И мороженое.
Пять дней до Большого праздника. Зона отчуждения
Сектор двести четыре.
Двери, ведущие в особняк, распахнулись, впуская в круглый холл ослепительную женщину в сопровождении трёх крепких бойцов.
Абэ Такеши улыбнулся и вежливо поклонился своей полночной знакомой. Сегодня Су Мин оделась по высшему классу — сдержанно, однако при этом эффектно: красное, как горячая кровь, платье очерчивало каждый изгиб стройного тела, но при этом целомудренно прикрывало колени и плечи. Казалось, будто вокруг Су Мин дрожит легкая алая дымка, бросая блики на распущенные чуть завитые волосы, ложась нежным румянцем на щёки и мочки ушей, украшенные искрами рубинов. Абэ автоматически отметил про себя эти более чем скромные серьги — знак женщины-бойца: «Я пришла с миром». Завершали образ туфли на высоком каблуке и тонкий серебристый браслет, слегка не вписывающийся в страстный ансамбль. Зато никаких очков-визора на лице, равно как и носимого электронного комплекса, вместо этого — яркий вечерний макияж.