В пустыне Гоби Валеркина экспедиция раскопала целый город – улицы, дома, площади, торговые ряды… К ним толпой хлынули волонтёры – студенты, археологи и просто любопытствующие. Помощников оказалось столько, что Валеркина группа спешно переквалифицировалась в руководящее звено, то есть показывала – где копать, и народ вдохновенно копал. Правительство страны, на чьей территории был найден древний город, рассыпалось перед Валеркой в благодарностях, объявило своим почётным гражданином и одарило всеми полагающимися привилегиями.
Слава бежала за Разумовским по пятам, потом обогнала и триумфально шествовала впереди. Он и здесь проявил свою индивидуальность, учителя оказались правы. У Валерки был особый нюх на древности, как у собак на грибы-трюфели. Но собак долго обучали и натаскивали, а Разумовский находил свои «трюфели» сам. Он копал именно там, где надо, и каждый раз отыскивал нечто невероятное. В журналах по истории регулярно появлялись его статьи. В других журналах появлялись статьи о Валерии Разумовском. О нём писали и говорили, его превозносили, им восхищались. Присвоили учёную степень и собирались присвоить вторую.
Но услышав в трубке знакомый голос, Игорь радостно выдал: «Знайка-зазнайка! Узнаёшь?»
– Игоряха! – заорал на том конце профессор.
– Вспомнил всё-таки старого друга… Обломок истории! Ископаемое!
– Да я тебя и не забывал, телефон только не знал, я ж в разъездах вечно… А ты где, на работе? Ты не из дома звонишь? Сотовым наконец обзавёлся… Так я не понял, кто из нас ископаемое?
– Да я… – замялся Игорь. – я из сквера звоню, то есть, с бульвара. Гуляю я здесь. А работаю в больнице, дежурным. У меня выходной. То есть, два выходных. То есть, три. Я сутки через трое работаю, – радостно и бестолково рассказывал Игорь.
Баловень судьбы
– Три выходных, мне такое и во сне не приснится! Это как отпуск через день. Ну, ты и везунчик! Баловень судьбы.
Игорю вспомнилось, как развлекался Валерка, когда они были студентами. Разумовский был неутомим…
– Ну, Игоряха, ну, везунчик! Баловень судьбы. Красиво живёшь, – молол языком Валерка. Игорь против «баловня судьбы» не возражал – сам виноват, проговорился, что в его группе на филфаке были одни девчонки. Семнадцать девчонок и Игорь. Впрочем, на первом курсе в группе было пятеро ребят. На втором их осталось трое, на третьем – один Игорь. И надо же ему было рассказать об этом Валерке!
– Счастливчик… Семнадцать девчонок, и все твои! Первый парень на деревне! Хорь в курятнике! Ворошиловский стрелок! Такой гарем собрал, такой цветник… А с виду-то тихоня. Поделился бы с другом! – изощрялся Валерка. Игорь мотал головой.
– Даже не мечтай! Гарем принадлежит султану, а ты вообще не из нашего эмирата.
– Ну так возьми меня к себе. На правах друга детства. А?
Игорь задумывался, хмуря брови и потирая переносицу. И изрекал наконец:
– Ну, если ты так просишь… могу устроить евнухом.
– Предатель! – Валерка потрясал кулаками в праведном гневе. – А ещё друг называется. Тиран! Завоеватель!
– Сам же хотел. Эх ты, историк, а истории не знаешь. Учил, но забыл… – улыбался «тиран».
Филфаковский «цветник» не проявлял девичьих чувств к пареньку с одутловатым лицом и вечной одышкой. И вечными таблетками в карманах. Впрочем, его не сторонились и приняли в свой круг. Как товарища. Не более. Другого Игорь и не ждал: кто же захочет связать судьбу с инвалидом?
И когда ушёл из института, никто ему не звонил, никто не вспоминал. Игорь не обижался, он привык к одиночеству и к тому, что никому кроме мамы не нужен и никто не обрадуется ему при встрече, только вид сделают.
А оказалось, что это не так! Разумовский обрадовался звонку так, словно они не виделись лет двадцать. Виделись, конечно, жили-то в одном доме, и Валерка знал его домашний телефон. Но никогда не звонил – он всегда был занят, вечно куда-то опаздывал, где-то всегда его ждали и не могли без него обойтись. Встретив Игоря во дворе, Валерка кивал на ходу, бормотал «Извини, друг, меня ждут. Это срочно. И так уже опоздал…» – и убегал. А мог бы остановиться на минутку и поговорить. Но Валерку ждали неотложные дела. А у Игоря не было срочных дел, у него и несрочных не было. Только надежда – встретить кого-то из старых друзей…
Друзья
Скоро в малиновом телефончике (Игорь так и не понял, что с ним такое: ещё вчера он был кирпично-красным, а раньше маково-алым, а ещё раньше – розово-земляничным) появились и другие номера: Разумовский оказался настоящим другом, и теперь Игорю звонили – одноклассники, однокурсницы, и даже друзья по детскому саду!