Лайонел поперхнулся пивом. «Великолепной семеркой» они в шутку называли птенцов его последнего выводка, инициированных после мятежа эльфов. Трое девушек и четверо парней, готовые за своего мастера в огонь и в воду, но и ревнивые к новичкам без меры. Уже вылетевшие из гнезда птенцы из числа гвардии и придворных с пониманием отнеслись к ситуации и Джарета не тревожили. Однако молодежь была способна на любую каверзу.
— Джейми, мы же с тобой завтра должны быть в столице! Свадьба у дочери мера, чтоб ему ни дна, ни покрышки, нашел время! — Лайонел быстро прикинул, кто может наилучшим образом объяснить «великолепной семерке», как следует воспринимать Джарета. — Пригласи ко мне Эмилию.
Драки среди молодых птенцов — дело обычное. Новичка в уже сложившемся выводке принимают бурно и далеко не всегда мирно. Но чтобы семеро на одного… Вернувшийся вечером в замок король мрачно выслушивал доклад Эмилии. Три перелома, два сотрясения мозга, ушибы и ранения средней тяжести без счета, снесенная с петель дверь, выбитое окно и проломленные перила балкона на пятом этаже. Эйден уже занимается ликвидацией последствий.
— Я ничего не успела сделать, мастер, — первая леди двора покаянно опустила голову, — Они встретились еще в парке. Вместе пришли в замок, шутили, смеялись, я решила не вмешиваться. И вдруг — словно вулкан взорвался. Я потом расспросила тех, кто еще мог отвечать. Но ничего вразумительного, кроме «Джарет первый начал», так и не услышала.
— Что первый начал — верю. Они уже все в сознании? Тогда проведи с ними воспитательную беседу, я попозже загляну.
Лайонел решительно направился в покои Джарета. Тот лежал на диване у камина и изображал умирающего лебедя. Причем так убедительно, что мастер даже поверил и кинулся к нему, проклиная себя за беспечность. С собой нужно было взять птенца, а не оставлять на растерзание!
— Как ты? — Лайонел ласково провел ладонью по взьерошенным волосам. Хвала богам, видимых ран не наблюдалось.
Джарет слабо застонал, длинные опущенные ресницы затрепетали.
— Плохо…
Но Лайонел уже почуял, что его дурачат.
— Плохо, значит? — он резко схватил Джарета за отвороты бархатной куртки и встряхнул. — Ничего, сейчас пройдет.
Мгновенно оживший Джарет попытался вырваться, но мастер прижал его к спинке дивана.
— Только не пытайся уверить меня, что тебя спровоцировали. Ты же старше их всех, вместе взятых, Джарет! Неужели не мог сдержаться?
— Сдержанность в подростковом возрасте? — Джарет нагло улыбнулся. — И вообще, они первые начали.
— Ты… — Лайонел оборвал себя. Учащенное сердцебиение Джарета ему совсем не понравилось. — Ты пил сегодня кровь?
Джарет поморщился.
— Мне же по твоему приказу ее в еду добавляют.
— Этого недостаточно. И тебе не следует колдовать, — Лайонел озабоченно пощупал его пульс.
— Может, мне еще и дышать не следует? — Джарет вырвал руку и вскочил. — Избавь меня от своих нотаций. Куклу свою воспитывай!
— Кстати, — спохватился король, — Чего ты хочешь добиться от Эльвины? Ты же не влюблен в нее.
— А ты влюблен? — Джарет прислонился плечом к каминной полке и насмешливо посмотрел на мастера. — Такая любовь, Лайонел, — это просто курам на смех.
— Кто бы говорил! — терпению короля пришел конец. — Да что ты понимаешь в любви, Джарет? Ты же кроме себя никого не любил!
Слова его оказали неожиданное воздействие. И без того бледный Джарет побелел, как снег. Лицо его исказилось, страшно запульсировал расширенный левый зрачок.
— Неправда! Я любил Лину!
В следующий миг в комнате воцарился хаос.
Почуявший сильный выплеск магии, Эйден примчался к покоям Джарета как на крыльях. Но дверь не поддалась его усилиям. Маг метнулся на лестницу, выскочил прямо в окно, спланировав на газон. Хорошо еще, что замок по ночному времени был пустынным. Только общей паники ему сейчас и не хватало для полного счастья.
Эйден сосредоточился и огненным вихрем взмыл к окнам, за которыми мелькали тени. Рама распахнулась с треском. Эйден ворвался в комнату, на лету приняв человеческий облик, и облегченно вздохнул. Всё вокруг было опрокинуто, поломано, затянуто удушливым дымом, но Лайонел был цел и невредим, хотя и лежал на полу, среди обломков кресла.