А после долгой борьбы с Семиглавым, и особенно — после нежданного финала схватки Лорканн хотел быть уверен, что его спину смогут в случае чего прикрыть сильным тылом. Странно, что эта мысль посетила его только сейчас. Видимо, опять благотворное влияние Шайлих.
Той самой Шайлих, которая жалась к нему все более жалко и тесно, скручиваясь каким-то вовсе невообразимым калачиком под теплым вроде бы плащом. И тут Лорканна, наконец, осенило: пережившая большое душевное потрясение неслабая магичка и серьезная разведчица, Шайлих расплачивалась за душевный надлом плохим самочувствием. В таких случаях помогает только живое присутствие рядом. Которое Лорканн как раз мог ей обеспечить.
Проблема: преподнести предложение так, чтобы своенравная водяная согласилась!
Видимо, удары по голове все-таки не прошли даром, грифон никак не мог сообразить, с какого конца тут лучше подступиться. После нескольких минут размышлений вариант, однако, образовался. Уж не настолько Лорканн был безнадежен!
— Если вы, уважаемая победительница Древнего Зла, срочно не воспользуетесь хоть каким-то преимуществом своей победы, то рискуете так и проворочаться до утра, — грифон проворчал это недовольно, чтобы дополнительно подстегнуть ее принять предложение тем, будто она мешает ему спать. — Все же теплее меня сейчас вокруг нет никого и ничего, а если вы не согреетесь, вы не уснете.
Шайлих сердито вздохнула, отчасти раскаиваясь, отчасти смиряясь, но по большей части — негодуя. В основном, конечно, на себя, но и ему, за сварливый тон, наверняка, перепало.
— И что вы предлагаете? — деловой тон разведчицы не оставлял вариантов, она прильнула к боку грифона чуть ближе, освободила руки и растерла лицо. — Страстно вас расцеловать? Убить и снять шкуру?
Лорканн не удержался от фырканья: судя по всему выматывающий холод давался Шайлих с трудом. В сочетании с невозможностью уснуть он превращал девушку в опасного собеседника!
Ну, не для Лорканна, конечно.
— Мне, определенно, нравится ход ваших мыслей, победительница Древнего Зла, — при этих его словах она залилась краской, осознавая, что именно и кому она только что сказала. — Возможно, мы с вами не такие уж и разные, — еще раз фыркнул, давая понять, что шутит, а то она еще оскорбится. — Однако у меня была немного другая идея: вы воспользуетесь моими коленями как сиденьем, поверьте, они хоть и костлявые, но много теплее стылой земли и тонкого плаща.
— Вы! Да вы! Ах вы! — как он и ожидал, первой реакцией было возмущение. — Да что вы!
И прежде чем она набрала воздуха в легкие снова, Лорканн поспешил вклиниться, настроения выслушивать многословные возмущения у него не было.
— Я, да я, ах я и да что я, — покивал, соглашаясь, отпуская эту часть возмущений с бесполезным ответом, вроде как состоявшимся, но не провоцирующим протестовать дальше. — Я именно такой, вы кругом правы, уважаемая победительница! А ещё я тёплый. И сижу рядом. И вы все равно то и дело ошарашиваете меня ледяными прикосновениями, так что садитесь уже и грейтесь толково!
Желтые глаза полыхнули особенно ярким светом - да, ледяные ладони за шиворот или под рукав заставляли его на самом деле испытывать массу удивительных ощущений, поэтому хотелось уже согреть Шайлих так, чтобы она не огорошивала его, заставляя грифона, неблагого короля, могущественного чародея всякий раз душить рвущийся из горла вскрик, почти взвизг. Да, голос у Лорканна и так был высокий, если он ещё и визжать начнет как девушка…
В общем, это стоило прекратить тоже!
Шайлих, похоже, немного устыдилась, потому что проворчала, по-прежнему негодуя, но далеко не так сильно:
— И как вы себе это представляете? Как я на вас сяду? Вы связаны! И развязывать вас, разумеется, я ради этого не собираюсь!
Это была самая очаровательная оговорка, что Лорканн слышал за последнее время, его так и подмывало спросить — а ради чего она собирается его развязывать? — но грифон сдержался. Не время!
— О, на самом деле это очень просто, ноги-то у меня не связаны, а руки только на запястьях, сеть не в счет, — увидел, как мгновенно напряглась Шайлих, договорил так, будто и не заметил, — она тут не помешает. Хотя вам, конечно, придется пролезть в кольцо моих рук, поверьте, я бы сам обнял вас с большим удовольствием, но веревки…
Лорканн улыбнулся шире и просиял глазами, не собираясь окончательно списывать свои нынешние слова на шутку. Обнимать Шайлих ему правда очень хотелось.
Девушка насмешливо хмыкнула, сверля его недоверчивым взглядом:
— Я все же не понимаю…
— Сейчас поймете! — грифон подтянул ноги чуть ближе, подвернул их, скрещивая, а потом поднял руки, предлагая садиться. — Вы не позволили мне утонуть и околеть после купания, это меньшее, что я могу сделать для вас в ответ.
Как он и ожидал, после этих слов Шайлих перестала улыбаться, вздохнула поглубже, привстала, заматываясь в плащ, и наконец села, откидываясь на грудь Лорканна, опутанную веревками, оказываясь в кольце его рук — стоило ему их опустить. Все такие же ледяные ладони прижались к груди, но сквозь дублет и рубашку ощущение было не таким будоражащим, Лорканн осторожно глубоко вздохнул, надеясь не напугать её внезапной близостью, прижал к себе, склонил голову на её капюшон, чувствуя напряжение Шайлих.
Ну конечно, как бы добра ни была она сама, как бы дерзко ни отвечала грифону, теперь она — буквально! — была в его руках. Довольно сложное переживание.
— Я ничего плохого вам, Шайлих, не сделаю, уверяю вас, — ответом ему был такой же напряженный вздох, на что Лорканн хмыкнул. — Но я слишком многим вам обязан, чтобы хоть не попытаться согреть! Если вы не верите и этому, считайте, что я возвращаю услугу!
Она, как по заказу, задрала голову, пытаясь рассмотреть его лицо и определить, врет грифон или не врет — и на этот раз Лорканн посмотрел особенным взглядом, завораживающим, гипнотическим.
— Спи, Шайлих, дочь Дома Второй стихии, спи и восстанавливай силы, — её веки тяжелели, взгляд туманился. — Когда ты проснешься на рассвете, твоя душа будет спокойна. Когда ты проснешься на рассвете, твое тело будет отдохнувшим. Моя королевская воля.
Против такого приема противодействия не существовало — и Шайлих уснула, расслабляясь в его руках. Ну вот, другое дело, а то все подозрения, напряжение, пикировки! Против воли короля-грифона ничего в его королевстве произойти не могло! Правда, почему-то это применение магии воли его немного обеспокоило — а ну как она обидится? Расстроится? Решит, что безразлична ему, раз он способен применить к ней магию без разрешения?
Лорканн досадливо выдохнул, сетуя, что у него нет зеркала загипнотизировать себя так же. Впрочем, Шайлих забормотала во сне, прижалась к груди больше, расслабилась и что-то пробормотала.
И, возможно, грифону только показалось.
Но больше всего это было похоже на одно знакомое-знакомое слово.
«Лорканн»!
========== Часть 9 ==========
— Интересно, а когда Лорканну поставили памятник? Последние упоминания о нем относятся ко времени после Искажения, потом тишина-а-а-а, — ребенок, продолжая сидеть на плечах и болтать ногами, вдобавок раскинул руки вширь. Грифон бы еще поставил свой палаш на то, что мальчишка зажмурился. — Но в книжках про это мало и много вранья.
А вздыхает совсем как взрослый. И враньё в книжках определяет, ну вы посмотрите! Нахалёнок.
— Там написано, что однажды утром он вышел в парк и не вернулся, а про памятник ничего нет, ни проекта, ни приказа, но Лорканн не мог выйти в парк просто так, он должен был сначала передать своему сыну власть, процедура коронации тоже магическая, а памятник без проекта не строится, ничего без проекта не строится, так Джоки говорят…
Мальчишка все говорил и говорил, нечасто переводя дыхание. Лорканн заметил, что прислушивается с интересом, тут же поморщился и постарался отвлечься. Выводы были правильными, но птенцу не доставало логики и порядка.
Вот не хватало ему на старости лет учить ребятню рассуждать! Это было бы для короля-грифона как минимум неожиданно.