Снова надавила на больное место, Лорканн зашипел, а мысли в голове мчались с бешеной скоростью — надо было срочно разыгрывать свой ход, иначе Шайлих уверится в собственной правоте, и он уже ничего никогда ей не докажет!
— Во многом вы правы, уважаемая победительница Древнего Зла, — Лорканн сделал паузу, чтобы втянуть воздух через нос: очевидно, Шайлих была сердита, потому что и без того пострадавшей макушке опять досталось. — Но не во всем! Надеюсь, у меня есть право высказать свою точку зрения на предмет?
— Я еще подумаю! — Шайлих склонилась, уперлась взглядом в скрученные веревками поверх повязок запястья, нахмурилась. — Если вы прекратите величать меня победительницей! Как можно считать это победой! Если вы! Если вы! Если вы так и задумывали! Сплошной фарс и обман!
Вот тут Лорканн не удержался и возмутился:
— Ничего подобного! Победили вы меня вполне по-настоящему, я уж молчу, заметьте, молчу, что покорили тоже, не спросясь и совершенно! И кого? Меня! Короля-грифона! — желтые глаза разгорались сами собой, а Шайлих не отстранялась, сверлила своими синими. — Я задумывал пообщаться с бунтовщиками в неформальной обстановке, тут вы правы, но вовсе не рассчитывал встретить вас! Не думал, что увижу среди свободолюбивых и деятельных по молодости лет ши Волшебную принцессу*! Точно не загадывал, что самым интересным собеседником окажетесь именно вы! Собеседником для ума и собеседником для сердца!
Теперь Шайлих смотрела иначе. Изумленно вглядывалась в его желтую радужку, пытаясь углядеть подвох. И не находила!
Смахнула с плеч Лорканна невидимые пылинки, присела рядом, привалилась боком. Покрутила головой, вслушалась в его сердитые вздохи, покосилась опять, решаясь нарушить молчание.
— Это следует понимать так, что мне не показалось? Что мне все это время не казалось? И голову вы мне вскружили вполне сознательно?
— То есть я все-таки вскружил вам голову? — Лорканн хмыкнул, чувствуя, как прислонившаяся девушка раздраженно переменила позу, но не отстранилась. — Я почти решил, что это невозможно.
Она фыркнула, возмущаясь и явно не спеша признаваться больше, чем уже призналась. Нет, Лорканну хватало доказательств, но он хотел бы, чтобы она сделала свободный выбор сама.
— И что же вас тогда тут задержало? Зачем, к чему были все эти сложности? Ваша почти свершившаяся гибель? Или в тот раз, на реке, вы тоже обманывали?!
Лорканн огляделся — их яростное перешептывание пока не привлекало лишнего внимания, бунтовщики собирали лагерь, а Шайлих отвела его к ручью, где их было видно, но в основном не слышно.
— Я никого не обманывал, — утверждение, конечно, было сомнительным, зато привлекающим внимание. — Я действительно был вами пленен, я на самом деле говорил лишь то, что думал, и уж конечно не стал бы подвергать себя опасности сверх меры, если бы смог этого избежать. Так что жизнь вы мне спасли, а позже облегчили вполне по-настоящему и серьезно.
А что пару раз он сказал лишь часть правды, ложью считаться не могло!
— Какими бы мотивами вы ни руководствовались, теперь хватит, достаточно! — сверкнула на него глазами недовольно. — Потеря слуха, пусть временная и частичная, это вам не шутки!
Лорканн ухмыльнулся, отворачиваясь, чтобы не раздражать больше, однако от реплики не удержался:
— Похоже, что я шучу?
Шайлих взрыкнула, развернулась и ощутимо ударила кулаком в плечо. Лорканн кое-как удержался от смеха, закашлявшись, что, впрочем, короля-грифона не спасло! Шайлих поднялась во весь рост и отвесила подзатыльник.
— Похоже, что вы издеваетесь! — бунтовщица взирала яростно, выводы делала верные, была несомненно умна…
Лорканн таял и влюблялся все больше. Что самое ужасное — остановиться или воспрепятствовать сам себе он не мог.
— Я вас уверяю, Шайлих, я не издеваюсь, — оглядел скептическое выражение ее лица, — ну, точно не над вами!
Девушка удовлетворенно кивнула, принимая утверждение с необходимыми оговорками.
Ах, несомненно умна!
— И вы должны поклясться, что сбежите сегодня и не вернетесь! — топнула, настаивая на своем, ткнула указательным пальцем под ноги.
Лорканн с любопытством проследил выразительные жесты, улыбнулся широко-широко, а потом ответил коротко и непоколебимо:
— Нет. В этом, Шайлих, я вам поклясться не смогу.
— Онгхус вас убьет! Убьет! — оглянулась, прикидывая, пора ли ей уже перекидывать Лорканна через седло или можно поговорить еще. — Вы не понимаете? Это давно не шутки! Ваша голова и без того настрадалась! Дайте ей и себе передышку! Вдруг и безумно смеяться расхочется?
Левая бровь задралась сама собой, рассуждения Шайлих, определенно, имели занятный характер.
— Спасибо за заботу, я ценю это, уважаемая победительница Древнего Зла, однако, нет. Онгхус может лишь попытаться меня убить. А вот вы, то есть, ваше отсутствие убьет меня вернее.
Девушка застыла на момент, как будто жук в янтаре, Лорканн мог поклясться, что может пронаблюдать изменение мимики: посекундное все более явное проявление вертикальной морщинки между бровей, краями приподнявшиеся сами брови, другое выражение взгляда — растерянное, удивленное.
Определенно, Шайлих было, отчего удивляться! Король-грифон, ужасный и пугающий, свирепый и кровожадный только что признался ей в любви, фактически расписался прямым текстом, буквально заметив, что без нее теперь не проживет.
Что-то в лице Шайлих дрогнуло, и Лорканн малодушно предпочел вернуться к прежнему тону беседы: во-первых, сюда подходил бывалый бунтовщик, чтобы явно поторопить их с отъездом, а во-вторых, узнавать реакцию Шайлих на столь неблагой поворот беседы прямо сразу, ему не хотелось.
— Так что у вас теперь есть против меня совершенно рабочее и действенное оружие! — принял обычный свой вид. — Убийственный взгляд!
Девушка надумала возразить, но тут к ручью подошел-таки бунтовщик с приказом выдвигаться.
***
Каменный грифон заложил вираж перед окнами дворца, облетел его, не покидая пределов парка, и опустился к своему постаменту вновь. Встряхнулся, сбрасывая лишние капли, устроился поудобнее на кресле и уснул.
Из сна его на этот раз выдернуло самым варварским способом: кто-то покушался на фонтан Шайлих!..
Несмотря на разбитое самочувствие — какая ирония для памятника! — поднялся Лорканн очень резво и единым слитным движением. Рассевшиеся по плечам птицы порскнули во все стороны, ветер взвился злым порывом, подкатываясь под руку.
— Это кто тут хозяйничает?! — давно не используемый голос прозвучал надтреснуто и высоко, как сломанная лучинка.
Что, разумеется, отдельно выводило из себя.
Тропинки-руны были позабыты, Лорканн метнулся туда по воздуху, каменным грифоном, выходило гораздо быстрее! Он боялся подумать, что будет, если Шайлих полноценно очнется от своего зачарованного сна: в мире без магии он не сможет помочь, и ему придется наблюдать окончательную гибель возлюбленной жены!..
Руки зачесались как следует врезать неведомому экспериментатору, и Лорканн вылетел на полянку возле круглого бассейна и каскадов. Перекинулся, спружинивая лапами, перекатываясь и становясь уже на ноги. Выпрямился, сжимая ветер, как оружие, огляделся, наткнулся на пегую макушку замершего на бортике мальца, пустые дорожки, мирно журчащий фонтан, переменившую позу Шайлих…
Не обращая больше внимания на тонкости, рванулся к жене, перемахивая бортик, преодолевая сопротивление воды. Нет, разбудили ее аккуратно, она даже не открывала еще глаз, и если не шуметь, можно усыпить легко обратно.
— Я так и знал! Я так и знал, что вы живой!
Лорканн оглянулся на знакомый голос, оценить на вид лицо мальчишки не вышло, потому что в его руках догорало изумрудное сияние магии. В голове почти со стуком сложилась мозаика: он и до самого Лорканна докопался не просто с разговорами, с магией!
— Так это ты-ы! Ты тут хозяйничаешь?! — с пальцев сорвалось заклинание полного паралича, на что птенец ойкнул и свалился за бортик фонтана, уходя от атаки немудрящим, но действенным способом. — Кто тебя просил! Ты хоть представляешь, куда лезешь?!