Внезапно страж остановился. Сареф послушно затормозил перед ним. Насколько он мог судить по мерцающей красной черте, они находились точно перед границей поместья.
— Снимай куртку! — приказал он.
— За… зачем? — несмотря на готовность Сарефа притворяться послушным и не доставляющим проблем, этот приказ сбил его с толку.
— Не задавай вопросов! — прорычал страж Агьялт, явно теряя терпение. Решив не испытывать судьбу, Сареф послушно снял куртку.
— Подойди к границе и сделай ровно один шаг за неё! — приказал серый плащ. Сареф выполнил приказ — и сразу после пересечения границы перед ним возник стревлог, состоящий из расплавленного серебра. Хранитель поместья.
— Проверь его руки! — приказал страж. Хранитель взял Сарефа за запястья и подержал его несколько секунд. После чего отпустил его и поднял руки вверх, на уровень головы. Сареф обратил внимание, что кончики трёх пальцев покраснели.
— Проверь его разум! — продолжил страж. Хранитель положил ладони Сарефу на виски и подержал несколько секунд. Потом отпустил. Теперь покраснели уже кончики всех пальцев, а большой палец левой руки и вовсе полностью налился багрецом.
— Проверь его сердце! — отдал третий приказ серый плащ. Хранитель положил руку Сарефу на грудь и несколько секунд слушал его пульс. Потом отпустил его — и поднял вверх руку. Сареф увидел, что большой палец и мизинец покраснели полностью, но больше багрового нигде не было.
— Понятно, — ответил серый плащ, который выглядел расслабленным и раздосадованным одновременно, — свободен!
Хранитель поместья испарился.
— Можешь одеваться, — он коротко кивнул Сарефу, — и следуй за мной.
— Простите, но что всё это значит? — осторожно спросил он, натягивая куртку.
— Для тебя это, в любом случае, ничего хорошего не значит, — мрачно ответил серый плащ, и его тон явно говорил о том, что за следующий недозволенный вопрос ему открутят голову на месте.
Они шли через узкую боковую тропу примерно 10 минут, после чего вышли на главную дорогу, которая уже была знакома Сарефу. Сейчас был вечер, и с тренировочной площадки, которая отсюда немного просматривалась, доносились драконьи рыки и хлопки крыльев. Серый плащ, однако, повёл Сарефа в поместье. Там были несколько скучающих бездельников, которые слонялись по первому этажу, но едва они видели серого плаща, как их моментально сдувало ветром. Что было вполне логично: если это личная гвардия Ильмарриона, которая отчитывается только ему, неразумно лезть им под руку во время работы. Тем более, что отлов вот таких бездельников явно тоже входил в их обязанности.
Серый плащ отвёл его на третий этаж, ровно в ту же гостевую комнату, где Сареф ночевал 10 дней назад. С того момента здесь даже ничего и не изменилось, кроме, очевидно, того, что слуги поменяли бельё и вымыли комнату после того, как он уехал из поместья.
— Располагайся, — коротко рыкнул серый плащ, и, судя по его голосу, он бы с куда большим удовольствием отвёл его в каморку в казематах с единственной грязной тряпкой на полу.
— Мне хотя бы разрешено ходить принимать пищу? — спросил Сареф.
— Заткнись! Завали хлебало! — прорычал страж Агьялт, окончательно выйдя из себя, — ты, тупорылый урод, сейчас жив только милостью нашего главы! Тебе было плевать, что у тебя в голове и так сидит этот… вер’миин! Тебе надо было ещё хлебнуть чёрной отравы! Скажи спасибо, что ты вообще ещё жив, придурок!
— Я всего лишь спросил, как мне принимать пищу, — невозмутимо ответил Сареф, — что за истошные вопли? Странно видеть, что доверенные члены дома Агьялт не умеют держать себя в руках.
— Советую прикусить язык, сопляк, — прошипел серый плащ, — я всё запоминаю, и ничего не забываю. В твоём положении крайне неразумно обзаводиться лишними врагами.
После этого он повернулся, чтобы уйти. Сареф сделал едва уловимое движение Гилеаном — и созданный телекинетический барьер в ногах стража заставил его споткнуться и рухнуть носом в землю. Вскочив, он с такой лютой злобой посмотрел на Сарефа, словно в этот момент был готов продать честь своей семьи и свою душу в придачу ради возможности вцепиться ему в глотку.