Зачем? Ну, кто-то должен же.
Любое государство — нуждается в защите, а такое государство как Россия — тем более. Не помню, кто — но кто-то сказал, что страна кончается тогда, когда кончаются люди, готовые умирать за нее. Я бы добавил — и убивать. Предателей, террористов, убийц — прощать нельзя, как только после девяносто первого прекратили практику исполнения смертных приговоров за рубежом, так столько швали полезло… Чеченские вахи, предатели в ФСБ, в СВР… короче, всякой твари по паре. Думаю, если бы они знали, что предав, они не скроются от возмездия нигде, что их достанут, не дадут жить, где бы они ни были — столько бы мрази не развелось. Того же Калугина или Гордиевского — давно надо было исполнить. А вместо этого — Гордиевского каким-то орденом в Великобритании наградили, живет, мразь…
Много лет назад — я девятнадцатилетним срочником входил в Грозный. Это был декабрь девяносто четвертого, и чем все тогда закончилось — вы сами знаете, рассказывать я вам не буду. Вообще то, я хотел после армии поступить на юридический… но не сложилось. После армии — меня ждала совсем другая судьба. Не думаю, что она вас сильно заинтересует.
Если не хочешь превратиться в камень — не оглядывайся.
Я — останавливаю машину около здания почты, выхожу. Осматриваюсь. Ничего необычного — только ряд пикапов на стоянке возле заведений, никаких подозрительных машин типа больших фургонов с глухими стенками — нет. Зато пикап Томпкинса — местного почтальона, одновременно исполняющего обязанности местного пасси, помощника шерифа — на месте. Это Сильверадо девяностых годов, с усиленной подвеской и оружейной стойкой в кабине, которая не пустует. Здесь всегда готовы к проблемам.
Иду к неприметному, одноэтажному зданию, над которым — на флагштоке красуется американский флаг. Оно построено примерно сто лет назад, еще в те времена, когда на самом деле строили, а не возводили времянки, стену которых можно пинком прошибить. И Томпкинс — приезжая на работу, поднимает американский флаг, а когда уезжает — спускает. Для него это важно, это не то, что предыдущий президент США, который слушал гимн, держась за яйца[3]. Не удивлюсь, если у некоторых нынешних американских политиков флаг лежит на полу как половая тряпка.
Дверь здесь тоже солидная, дубовая. Кондиционер — старый, но работает. Здесь все — как и должно быть в Америке. Как и было когда-то.
Томпкинс — поднимает глаза от газеты.
— Добрый день — говорю я
— Добрый день, сэр — отвечает он с огромным внутренним достоинством. Он ко всем так обращается — сэр.
— Для меня есть что-то?
— Да, пришло.
Оформляем документы, потом я оплачиваю услуги почты США (я специально беру мелочь, потому что знаю, что мелочи здесь, скорее всего не будет, а лишнего Томпкинс не возьмет). Томпкинс — передает мне небольшой, но тяжелый, хорошо упакованный сверток. Они никогда не будет интересоваться, что там…
— Что-то новое слышно?
— Участок Корни вроде как собираются продавать.
— А когда торги?
— Пока не сообщили.
Участок Корни — это участок под возможное строительство мною ранчо. Он, как и все — перешел в собственность банка во время кризиса, и теперь — банк хочет его продать. Но им надо продать как можно дороже, а мне… короче, здесь сложная игра, и местные мне подыгрывают. Им нужен такой резидент как я[4]…
— Сообщи, когда что-то будет, хорошо?
— Да, сэр.
— И спасибо.
3
Президент Барак Обама не раз попадал в истории с неуважением символов Америки, в частности — один раз он приветствовал морских пехотинцев со стаканчиком кофе в руке, второй раз — во время исполнения гимна его рука находилась на уровне, простите, паха, что запечатлели фотографы.