— Мсье Бертело, а Франция могла бы помочь и себе и нам, — сказал я. — Если вы, по своим каналам, благодаря собственным связям сумеете убедить ваших промышленников восстанавливать, а то и создавать заново предприятия в Советской России, то и они бы могли заработать, а мы сумели бы вернуть себе часть наших людей.
— Увы, у меня нет такого количества знакомых предпринимателей, чтобы восстанавливать вашу экономику, — улыбнулся секретарь. — Да и вы не сумеете вернуть всех тех, кто приехал или приедет во Францию. Вам ведь не нужны люди, не имеющие профессий?
Я только развел руками. Нужны ли нам бывшие офицеры? Боюсь, что нет. Нам сейчас и своих-то военспецов девать станет некуда. Ладно, если они офицеры военного времени, вольноперы, вроде моего Володьки Аксенова, имеющие профессию учителя, инженера или землемера, эти не пропадут, а кто никакой профессии не имел? А ведь таких, из числа офицеров — хоть наших, а хоть и белых, подавляющее большинство. Я сейчас не беру в расчет профессиональных военных, закончивших накануне войны кадетский корпус или юнкерское училище. Таких уже практически не осталось, повыбиты еще во время Первой мировой. И офицерские кадры пополнялись, в основном, даже не за счет вольноопределяющихся, за счет унтер-офицеров из числа лучших. А какая профессия у унтера, отслужившего срочную службу и попавшего на войну? Да никакой. Из крестьян все. Это в песнях «поручики Голицыны да корнеты Оболенские» воевали, но воевали-то Ивановы-Петровы-Сидоровы хоть с той стороны, а хоть с этой. А что мы хотим? Россия — аграрная страна.
— Те русские, кто имеет хорошие рабочие специальности, а еще — ваши ученые, конструкторы будут востребованы. И мы не заинтересованы возвращать их России, — невозмутимо сообщил Бертело.
Ну, правильно. Россия их готовила, понимаете ли, мои предки-крестьяне горбатились, чтобы студенты учились, профессорами становились, а Франция их переманивает. А низкоквалифицированные или неквалифицированные кадры никому не нужны.
Значит, бабу Ягу будем воспитывать в своем коллективе. И ученых тоже. Но уж если я пришел к секретарю министерства, то нужно выяснить кое-какие тонкости французской бюрократии. Ну, или порядок, кому как нравится.
— Господин секретарь, если у меня возникнет ходатайство о стажировке во Франции советских ученых, то мне следует обращаться к вам или в Министерство национального образования?
— Вы должны составить список ваших стажеров, подтвердить готовность об оплате их обучения — это вам придется согласовывать с институтами или лабораториями, где будет проходить стажировка, согласовать список с нашим министерством, а потом передать его Министерству национального образования.
Е-мое, опять согласования. Ну, а что я хотел? Придется побегать. Не самому, разумеется, сотрудники есть. Правда, с тем же институтом Пастера придется вначале иметь дело мне, а уже потом отправлять сотрудников. А я обещал Барыкину, что поспособствую стажировке его сотрудников. Обещал, значит поспособствую. Авось, пенициллин создадут в году так тридцатом, или тридцать пятом. В тридцать пятом — тоже неплохо. И с радиоактивностью нужно работать. Изучать, получать вражеский, то есть, я хотел сказать, зарубежный опыт. Но для начала нужно преодолеть советскую бюрократию. Отправить сообщение Луначарскому и Семашко, пусть готовят общие списки и пожелания, утрясают это с Политбюро, а потом уже буду заниматься здесь.
Мсье Бертело уже посматривает на часы, давая понять, что пора бы и честь знать. Но я не просился на набережную, он сам меня сюда вызвал.
— А если возникнет надобность устроить в Париже выставку русских художников?
Секретарь уже открыто показывает мне на дверь, но осознавая, что так просто я не уйду, сказал:
— А вот это нужно утвердить у министра культуры, согласовать с министерством внутренних дел, а потом отправить к нам.
— Благодарю вас, — шаркнул я ножкой.
Вообще-то, если бы в МИД сидел специальный человек, который мог бы ответить на мои вопросы, то я бы секретарю министерства вопросов не задавал. Пытался уже, еще будучи торгпредом, но неизменно отвечают — дайте письменный запрос, ответ придет в течение двух месяцев. Запрос как-то дал, приходит ответ — мол, коль скоро мы не имеем дипломатических отношений, вам следует обратиться за дополнительными консультациями в канцелярию Президента.