Мой взгляд пробегает лаская её бёдра и слегка обнажившиеся округлые ягодицы.
Я жадно улыбаюсь.
Подкрадываюсь бесшумными шагами и приближаюсь к ней со спины.
— Доброе утро, — говорю я ей на ушко, отчего она подпрыгивает.
— Филиппо, ты меня напугал до чёртиков! — Она пытается развернуться, но я останавливаю её, удерживая за плечи. — Что происходит? — спрашивает она удивлённая моим настроем.
— Происходит то женщина, что ты — ненормальная. И думаю, что я уже говорил тебе об этом.
Я беру Сару за плечи, подталкиваю к кухонной столешнице, и наклоняю вперёд. Задираю край её футболки, чтобы полюбоваться задницей — красивой и обнажённой.
— Каждую ночь, когда ты появлялась на террасе, одетая только в свои красивые футболки... ты думала, что я не замечал, а?
— Боже мой...
— Ну, ты чертовски права!
Я толкаюсь членом между её ягодиц, нежно лаская их открытой ладонью.
— Это была безумная пытка, Сара, ты даже не можешь себе представить.
Слышу, как она стонет, когда провожу пальцами по середине попки и спускаюсь ниже. Коленом раздвигаю ей ноги, чтобы лучше играть с киской Сары.
— Бл*ть, любовь моя. Ты не представляешь, как прекрасна!
— Филиппо...
У Сары дрожит голос, когда провожу по розовому и напряжённому краю между влажными складками и медленно лаская, поднимаюсь выше, до закрытого бутона, который всегда меня так притягивает.
— Боже, как сильно я тебя хочу, — я беру в руку жёсткий член, сжимаю его и загоняю обратно ей между бёдер.
Снова и снова медленно потираю им. Через несколько минут Сара уже влажная, готова для меня. Боже, как я люблю заниматься с ней любовью! Мне просто нужно прикоснуться, и она заводится. Всегда.
Я слышу, как она стонет, реагируя на мой влажный массаж. Сара нетерпеливо движется, удерживаясь, как может за кухонную столешницу. Понимаю — она охвачена огнём.
— Прошу тебя, Филиппо... пожалуйста...
— Конечно, милая. Вот и я!
Вхожу в неё толчком, проникая до основания.
На мгновение я замираю, наслаждаясь ощущением её плоти, которая окружает обнимая мою, и её беспомощным телом на столешнице, полностью отданным моей воле.
Я чувствую, как Сара двигается мне навстречу своими бёдрами, ощущаю её желание, одержимость быть трахнутой.
И я делаю так.
С большим удовлетворением начинаю толкаться, медленно, но так далеко, как только могу. Чтобы поддержать себя, я опускаю руку на столешницу, а другой ласкаю её спину и ягодицы. В моём животе растёт удовольствие, и я ускоряю ритм.
Я провожу между нами пальцем и увлажняю его каплями нашего желания. Чувствую, что Сара на грани, как и я на самом деле, поэтому я больше не жду.
Вновь поднимаю руку и в экстазе, толкаю свой влажный палец в узкую щель между ягодицами. Медленно в неё проникаю пока приближающийся оргазм, затягивает нас и тащит за собой.
Сара кричит от удовольствия, и я отвечаю на её крики рывками, толкаясь снова и снова.
Ещё раз.
Я не могу ею насытиться, и единственная истина в том, что я люблю Сару больше, чем самого себя.
Я теряюсь в ней, завернувшись в спираль удовлетворения; вынимаю палец из её тела и немного приподняв, увлекаю за собой. Сгибаю колени и сажусь на пол на корточки.
Крепко прижимаю к себе Сару. Она сидит у меня на бёдрах, пока я продолжаю оставаться в ней.
Я наслаждаюсь этим моментом, словно он неповторим и осознаю, что каждый момент с ней драгоценен.
И меня охватывает страх.
Очень боюсь того, что произойдёт в ближайшие дни, и чего я больше уже не могу избегать.
Мечта.
Вот каково было быть с Филиппо.
Каждая проведённая с ним секунда как в постели, так и вне её стала восхитительной.
Мы занимались любовью всё воскресенье, наслаждались телами друг друга и растворялись во всех оргазмах, которые могли испытать. Филиппо овладевал мной с нежностью, со страстью. Иногда даже жёстко, когда я хотела быть взятой в такой манере.
Он улавливал, что хочет моё тело, чувствовал каждую вибрацию и желание. Всегда и во всём мне потакал, направляя на новые уровни для эксперимента. Как делал в тёмной комнате, в те ночи, когда был моим мистером Дарком.
К сожалению, между нами оставался молчаливым намёком слепой секрет. Но я всем сердцем надеялась, что рано или поздно у Филиппо хватит сил и смелости открыть этот вопрос и развеять все мои сомнения.
Проблема заключалась в том, что я не просто в него влюбилась, а вступила с ним практически в симбиоз. Мы становились едины, объединялись невидимой и неразрывной нитью. Его чувства были моими, мои эмоции были его.
Я была его.
Он моим.
Как никто и никогда прежде.
И чем ближе воскресенье приближалось к завершению, тем больше я грустила, понимая, что исчезает возможность объясниться. На самом деле, чем больше проходило дней, пока мы продолжали это замалчивать, тем сложнее становилось всё прояснить.
Этот секрет рисковал вбить клин в то, что становилось идеальным.
— Итак, идём? — спросил Филиппо, завязывая ботинок.
Он выпрямил спину, поправляя рваные джинсы и лёгкую рубашку из хлопка.
Уже перевалило за полдень, и мы решили прогуляться. Оба оделись в удобную одежду; как и Филиппо, я выбрала джинсы, а сверху решила одеть топ без бретелек. На ноги — свои незаменимые балетки, которые предпочитала для долгих прогулок.
Слегка ему улыбнулась, довольная и в восхищении от этого мужчины. Филиппо выглядел прекрасно — и не то чтобы я раньше этого не замечала, скорее обратное. Просто теперь я это действительно понимала, потому что знала, какой он был: сильный, страстный и нежный мужчина. Горячий любовник, свободный и всегда полон внимания. Для меня.
— Конечно, — весело ответила я.
В последний раз проверила своё отражение в зеркале: сияя, на меня смотрела счастливая женщина. Яркие глаза, покрасневшие щёки. Мягкие, слегка приоткрытые губы — отражение множества поцелуев, которые он оставил.
Очень отличается от отражения Сары несколькими неделями ранее. Казалось, что с тех пор прошла вечность.
— Пойдём, ты прекрасна, и знаешь это.
Мой мужчина подошёл сзади и обнял меня за талию.
Я рассматривала его отражение и восхищалась тем, как хорошо мы смотрелись вместе.
Развернулась к нему и встала на цыпочки, чтобы нежно поцеловать Филиппо в губы.
— Ты гораздо лучше.
Он приподнял бровь, томно улыбаясь.
— Ну, спасибо, но позволь мне возразить.
Я рассмеялась, мы взяли друг друга за руки и, больше не говоря ни слова, вышли на неспешную прогулку в Сад.
Пока мы шли по мостовым, направляясь к «зелёным лёгким» нашего города, я подумала о его реакции, когда сказала, что он намного лучше меня.
И с горечью осознала, что в первый раз за эти дни вместе, произнесла ему комплимент. Он часто называл меня «любовь моя», «дорогая». Филиппо наполнял меня нежностью, постоянно говорил какой я была красивой и желанной.
Его сильные и мощные чувства затрагивали мою душу.
Но я ещё не могла определиться. Слишком много всего произошло до этого момента, слишком много сомнений, слишком много вопросов, на которые он до сих пор не ответил.
Мы шли по каменным тротуарам, пробираясь сквозь толпу, когда я услышала, как зазвонил его мобильный телефон. Он поспешил достать его из кармана, с любопытством читая имя на дисплее. И пока проводил большим пальцем по стеклу, чтобы ответить, улыбнулся мне.
— Привет, Патрик. — Он сжал мою ладонь, переплетая наши пальцы. — Да, я всё ещё жив, — засмеялся он, отвечая своему другу, — и извини, если не ответил тебе утром, но знаешь, как это... У меня были другие дела.