Я не была уверена, какой тип предпочитает Невио. Я никогда не видела его с девушкой, но из уст в уста передавали, что он часто встречался с ними на вечеринках. Мы с Карлоттой еще ни на одной не были. Ничто не вызывало у меня желания пойти туда.
* * *
Это был теплый летний вечер примерно через две недели после нападения в Нью-Йорке и начала войны между Каморрой и Фамильей.
Дома царила странная атмосфера, а в особняке Фальконе было еще хуже.
Я положила солнцезащитные очки и запасной купальник в пляжную сумку. Вечер я проведу у бассейна с Фальконе. Давиде уже час назад пошел туда, чтобы потусоваться с Джулио. За исключением Греты, я буду единственной девушкой, а мы с ней никогда не были близкими подругами. Теперь, когда отношения с Амо пошли на спад, она стала еще более замкнутой. Мне даже не удалось с ней поговорить. Не говоря уже о том, что она не любила воду.
Когда я вошла на кухню, мама ела суши вилкой, все еще не освоив палочки, накалывая каждый ролл так, словно он ее обидел, пока она читала полицейский отчет об аресте одного из своих клиентов. Папа работал весь вечер, а я ела пиццу у Фальконе, так что у нее был свободный вечер, который обычно включал работу, если у нее не было девичника с Серафиной, Джеммой и Киарой.
С момента объявления войны на мамином лбу появилась морщинка от постоянного беспокойства.
Я присела напротив нее и поставила сумку на пол. Последние две недели я почти каждый вечер слышала, как мама и папа разговаривали вполголоса в гостиной, но ни один из них не делился со мной своими тревогами.
Может, я и не была взрослой, но была хорошим слушателем.
Мама оторвала взгляд от отчета и посмотрела на часы, красивую модель Cartier, которую папа подарил ей на Рождество.
— Ты разве не встречаешься с другими ребятами?
— Им будет все равно, если я опоздаю, — я внутренне съежилась от того, насколько горько это прозвучало. Мне нравилось тусоваться с Нечестивой троицей и другими Фальконе, но я всегда чувствовала себя немного лишней, если Карлотта не присоединялась ко мне. Джулио и Давиде тусовались вместе, хотя и не были ровесниками, а Нечестивая троица в любом случае была сплоченной командой. Еще была Грета. Мы болтали, когда я бывала там, но я чувствовала, что ей комфортней одной, и поэтому всегда волновалась, что она общалась со мной только потому, что иначе мне было бы одиноко.
Мама поджала губы.
— Хочешь, я позвоню твоему отцу и попрошу его поговорить с Диего о том, чтобы он разрешил Карлотте приехать? — папа был боссом Диего, который работал под его началом в качестве Головореза.
— Нет, не надо. У Диего полоса чрезмерной опеки из-за войны. Он успокоится через неделю или две. Все нормально.
Мама медленно кивнула, но я видела ее беспокойство. Я села не для того, чтобы поговорить о себе, и поэтому быстро сменила тему.
— А как насчет папы, ему тяжело из-за того, что он больше не сможет увидеть своих сестер?
Когда папа только вступил в Каморру, он не общался со своими сестрами, потому что все трое вышли замуж за членов Фамильи. Остальные члены его семьи, Скудери, все еще жили в Чикаго, где родился папа, но он никогда не говорил о них. Мне было грустно от того, что наша семья была такой маленькой, хотя Фальконе были мне роднее. Все было по-другому. Мне всегда нравилось видеться с тетями и кузенами в Нью-Йорке. Теперь это больше невозможно.
— Твой отец сейчас очень сосредоточен на обеспечении нашей безопасности. Он и Фальконе должны принять новые меры предосторожности, ведь нападение может произойти в любой момент.
Я не чувствовала опасности. Лас-Вегас всегда был крепостью, самым безопасным местом, и я все еще не могла представить, что Фамилья нападет на нас здесь.
— У него нет времени думать о том, что это значит для него и его сестер.
Я с сомнением посмотрела на нее.
Она улыбнулась.
— Я всегда забываю, насколько ты повзрослела. У твоего отца, как и у большинства мужчин в этом мире, построены высокие стены вокруг сердца, и он никогда полностью не опускал их ради своих сестер после их воссоединения. Думаю, ему так легче справляться с ситуацией, но это все равно нелегко.
Я кивнула.
— Иногда мне хочется быть похожей на папу в этом отношении, чтобы так легко защитить свое сердце.
— Это не плохо, если у тебя большое сердце, Аврора. Ты очень любящий человек, не позволяй никому отнять это у тебя. Мне это в тебе нравится.
Я закатила глаза, но в то же время мое сердце радостно забилось.
Мама внимательно наблюдала за мной.
— Тебе грустно, потому что ты больше не сможешь увидеть свою семью в Нью-Йорке?
Я пожала плечами, внезапно расчувствовавшись.
— А тебе?
Мама очень хорошо ладила с моими тетями Арией, Лилианой и Джианной, и, учитывая, что у нее больше не было своей семьи, я могла только представить, как это, должно быть, тяжело для нее.
— Я буду скучать по ним, — тихо сказала она, грустно улыбнувшись мне. — Я знаю, тебе было тяжело, когда умерла бабушка, а теперь ты теряешь еще больше близких людей.
Я опустила взгляд на ноги. Папа никогда не любил бабушку из-за ее проблем с наркотиками и того, какой плохой матерью она была для мамы, но в основном я испытывала к ней жалость и с удовольствием проводила с ней время в её хорошие дни.
— Все в порядке. Со мной все будет хорошо. У нас есть Фальконе. Это почти как иметь большую семью.
Мама кивнула, но я видела нерешительность в ее глазах.
— Твой отец воспринимает их как семью, ну, в некотором роде, но я думаю, что у нас с тобой эти грани более размыты. Или ты считаешь Невио кем-то вроде брата?
Мои глаза расширились от тревоги.
— Нет, — ответила я, испытывая отвращение от самой идеи. Мои чувства определенно не были близки к таким.
Мама понимающе улыбнулась, и я покраснела, встав. Мне не хотелось обсуждать Невио ни с мамой, ни с кем-либо еще, кроме Карлотты, если уж на то пошло.
— Влюбляться в парней, которые недосягаемы, — безопасный и хороший способ раскрыть свои эмоции, — сказала мама.
У меня отвисла челюсть, а лицо запылало еще сильнее.
— Мне известно, что я не во вкусе Невио, мама. Спасибо, что поделилась этим.
Мама взяла меня за руку.
— Я не это имела в виду, милая, но у вас с Невио, очевидно, ничего не получится. Думаю, ты и сама это знаешь, верно? Ты милая, заботливая и у тебя огромное сердце, но Невио... — мама замялась. — Давай просто скажем, что мы с твоим папой были бы ужасно обеспокоены, если бы существовала вероятность того, что вы с Невио будете встречаться.
Я вырвала свою руку из ее хватки.
— Как ты и сказала, это просто глупое увлечение. Невио видит во мне маленькую глупую сестренку, не больше, так что не волнуйся.
Я схватила сумку и быстро ушла, пока мама не успела сказать еще что-нибудь, что могло бы меня расстроить.
— Что случилось? У тебя такой вид, будто ты собираешься разрыдаться, — сказал Давиде, как только я подошла к бассейну.
Я сердито посмотрела на него и опустилась на свободный шезлонг. Невио плавал на надувном матрасе, прикрыв глаза солнцезащитными очками, пока Алессио и Массимо играли в водный волейбол.
К счастью, никто из них не обратил внимания ни на комментарий моего брата, ни на меня. Единственным человеком, который, казалось, заметил мое отчаяние, была Грета. Она сидела на стуле под зонтиком слева и читала книгу. Или уже нет. Теперь ее темные глаза были прикованы к моим.
Она натянуто улыбнулась мне, прежде чем снова уткнуться в книгу, но было очевидно, что на самом деле она не читала.
Я поднялась и подошла к ней.
— Ничего, если я посижу здесь? — спросила я, указав на свободный стул напротив нее.
Она положила книгу на стол и кивнула. Ее собака Момо, белый пушистый комочек, свернулась калачиком у нее на коленях. Ее ротвейлера по кличке Медведь рядом не было.