– Уверена, что блестящие личные качества делают вас специалистом по отношениям, но о моих вы ничего не знаете.
Эвандер фыркнул.
– А ваша девяносто вторая помолвка наделяет вас исключительной прозорливостью? Знаете, я, пожалуй, не стану принимать критику от того, кто умудрился попасть в плен два раза за столько же недель.
Я рассвирепела. Никогда не была вспыльчивой, но из-за лорда Эвандера мне пришлось сжать кулаки, лишь бы не расквасить его самодовольную физиономию.
– Знаете, я, пожалуй, не стану оправдываться перед тем, кто увел меня как невольницу, – зло ответила я. – Возможно, во многих случаях я лишена морального преимущества, но здесь оно у меня совершенно точно есть.
– О, несомненно, принцесса, – миролюбиво согласился он. – Но ситуация с комнатой остается неизменной. Не тревожьтесь и утешайтесь уверенностью, что это тоже другое, ведь вы – моя зверушка, а я – ваш хозяин.
Сжав зубы, чтобы не ответить, я молча забралась в ту кровать, что была ближе к камину.
На другой половине комнаты Эвандер вел себя так тихо, что это почти пугало. Он не хлюпал супом, не ерзал, даже дышал бесшумно. Однако и в тишине было невозможно забыть, что он там. В присутствии Эвандера воздух всегда звенел от напряжения.
Мне казалось, что он не лгал о намерениях и причинах, по которым мы оказались в одной комнате, но забывать о бдительности было бы глупо. Поэтому я изо всех сил старалась не уснуть, возвращаясь мыслями к только что сказанным словам.
Сейчас я была бы замужем, если бы не вмешался Эвандер. Я думала обо всех ночах, которые мы с Тео провели вместе по пути сюда, о том, как мы изо всех сил сдерживались, чтобы не поцеловаться. Как мы не переходили черты и не спали в одной постели. И нам больше не пришлось бы все это делать.
Я вдруг так затосковала по нему, что стало физически больно. Единственным моим желанием было положить голову ему на грудь, ощутить, как бьется сердце под моей ладонью, и чтобы все остальное отошло на второй план. Оказаться где угодно, только не здесь и не с тем, кто увез меня по причинам, которые я до сих пор не понимала.
Глава 10
На следующий день мы делали уже вторую остановку, когда меня осенило. Сегодня был бы восьмой и последний день Высшего Совета, в этот день решилась бы моя судьба, если бы все пошло иначе. Сегодня мне исполняется восемнадцать лет.
Будь я сейчас дома, мама разбудила бы меня длинной историей о том, как я родилась, которую она рассказывала каждый год. Папа перечислил бы все мои поступки, которыми он гордится, хотя теперь их список, наверное, оказался бы невелик.
В нашей семье это был важный день. День, когда мы официально взяли на себя ответственность за народ, земельные владения, порядок престолонаследия – за все.
А сейчас? Считают ли они, что я мертва? Или пропала без вести? Вдруг мои родные не спят и молятся у пустой могилы? Вдруг моя старшая сестра утопает в еще более глубоком горе? А близнецы? Откалывают шутки, как раньше, наполняя дом столь нужным смехом, или бремя трагедий лишило их этой радости?
Тоска по близким прокатилась осязаемой волной, впиваясь в кожу тысячами иголочек, покалывающих вдоль…
О звезды!
Никакая это не тоска, а предостережение!
Приближается очередная буря, и она будет гораздо сильнее небольшой вьюги, которая так измучила накануне. Нам понадобится укрытие еще до того, как мы успеем добраться до ночлега.
Когда я взглянула на чистое голубое небо, с губ сорвалось проклятие и мной овладело противное ощущение дежавю.
Проклятый Сокэр и его нелепая погода!
Стоит ли рискнуть и сообщить, что я знаю о приближении бури? Или утаить правду? Кирилл, как всегда во время остановки, предложил мне свою флягу, и это укрепило мою решимость.
Даже если я пожелаю рискнуть собственной жизнью, а за последнее время я делала это не раз, то здесь еще три десятка человек, и лишь одного из них я без серьезных колебаний оставила бы перед лицом стихии.
В Локланне погода менялась более предсказуемо, а тучи были видны за многие километры. В редких случаях, когда я чувствовала то, что не видел обычный солдат, кто-нибудь из близких тут же придумывал предлог для остановки.
Только в Сокэре я оказалась вынуждена притворяться, что у меня есть грозовой палец.
Где Давин, когда он так нужен? Он помог бы остановиться пораньше под предлогом, что тут поблизости его любимый бордель.
Я глубоко вздохнула, собираясь с силами и готовясь к тому, что меня высмеют.
– Когда мы сегодня будем делать остановку? – В виде исключения я на этот раз обратилась не к Кириллу, а к Эвандеру.