— Когда я встретил тебя, ты не слушала музыку со словами, — произносит доктор, скрестив руки на груди.
— Какое это имеет отношение?
— Почему бы нам не обсудить за перекусом? — он указывает на кухню. Я киваю, но не двигаюсь. Айзек делает шаг вперёд и оказывается невероятно близко. Я делаю два шага назад, позволяя ему пройти в кухню. Он выкладывает крекеры на тарелку с небольшим количеством вяленой говядины и сушёных бананов, и ставит её между нами. Он делает шоу из поедания крекера, прикрывая рот рукой в притворном смущении.
— Ты живёшь по правилам. Мои просто более социально целесообразны, чем твои, — говорит Айзек.
Я усмехаюсь.
— Очень сильно стараюсь не смотреть, как ты ешь, — отвечаю ему.
— Я знаю. Спасибо за усилия.
Беру кусочек банана.
— Открой рот, — говорю я. Айзек делает это без вопроса. Бросаю банан в рот. Тот попадает в нос, но я поднимаю руки в триумфе.
— Чего празднуешь? — он смеётся. — Ты промахнулась.
— Нет. Я целилась в нос.
— Мой ход.
Я киваю и открываю рот, наклоняя голову вперёд, а не назад, чтобы сделать всё для него тяжелее.
Банан приземляется прямо мне на язык. Я мрачно жую.
— Ты хирург. Твоя точность безупречна.
Он пожимает плечами.
— Я могу победить тебя, — говорю ему, — в чём-то. Знаю, что могу.
— Никогда и не говорил, что ты не можешь.
— Ты подразумеваешь глазами, — хнычу я. Кусаю внутреннюю сторону щеки, пока пытаюсь что-нибудь придумать. — Жди здесь.
Несусь вверх по лестнице. У подножия кровати в карусельной комнате есть металлический сундук. Ранее я нашла там игры, пару паззлов, даже несколько книг по анатомии человека и как выжить в дикой природе. Разбираюсь с его содержимым и вытаскиваю два паззла. В каждом из них по тысяче частей. На одном изображены два оленя на скале. На другом «Где же Уолдо в зоопарке» (Прим. пер.: Уолдо — герой серии книг «Где же Уолдо?»). Я несу их вниз и бросаю на стол.
— Гонка паззлов, — заявляю я. Айзек выглядит немного удивлённым.
— Серьёзно? — спрашивает он. — Ты хочешь сыграть в игру?
— Серьёзно. И это паззл, а не игра.
Айзек откидывается назад и вытягивает руки над головой, пока раздумывает над этим.
— Мы делаем перерыв в одно и то же время для туалета, — говорит он твёрдо. — И я беру оленей.
Я протягиваю ему руку, и он её пожимает.
Десять минут спустя мы сидим напротив друг друга за столом. Он настолько большой в окружности, что там достаточно места для нас обоих, чтобы расположиться с нашими паззлами на тысячу штук. Айзек ставит между нами две кружки кофе, прежде чем начать.
— Нам нужны правила, — объявляет он. Я скольжу рукой по кружке и просовываю палец в ручку.
— Какие, например?
— Не используй со мной этот тон.
Когда я улыбаюсь, моё лицо ощущается натянутым. Улыбка не такая, как мой маниакальный смех в первый день, когда мы проснулись здесь, и, вероятно, впервые, когда моё лицо вытягивается вверх.
— Самые ленивые мышцы в твоём теле, — заявляет Айзек, когда видит её. Он скользит в своё кресло. — Не думаю, что когда-либо видел твою улыбку. Вообще.
Я ощущаю себя неловко, чувствуя её на своём лице, поэтому прячу улыбку, отпивая кофе.
— Не правда. — Но я знаю, что это так.
— Хорошо, правила, — говорит он. — Мы будем выпивать каждые полчаса.
— Алкоголь?
Айзек кивает.
— НЕТ! — протестую я. — Мы никогда не сможем всё сделать, если будем пьяны!
— Он уравняет наши силы на поле боя, — отвечает мужчина. — Не думай, что я не знаю о твоей любви к паззлам.
— О чём ты говоришь? — кончиком пальца я передвигаю кусочек своего паззла по столу. Вывожу им восьмёрки — большие, затем маленькие. Откуда Айзек мог знать что-то вроде этого?
Стараюсь вспомнить, были ли паззлы в моём доме, когда...
— Я читал твою книгу, — говорит он.
Я краснею. О да.
— Это был просто персонаж...
— Нет, — отвечает он, наблюдая за движением моего паззла. — Это была ты.
Я смотрю на него из-под ресниц. У меня нет сил, чтобы спорить, и не уверена, что, в любом случае, у меня есть убедительные аргументы. «Виновата», — думаю я. — «Рассказала слишком много правды». Когда я думаю, о том, как мы пили в прошлый раз, мой желудок скручивает. Если у меня будет похмелье, я буду спать большую часть следующего дня и буду слишком больна, чтобы есть. Это сэкономит пищу и убьёт, по крайней мере, двенадцать скучных часов.
— Согласна, — говорю я. — Давай сделаем это.
Я поднимаю паззл под своим пальцем. Могу начать с ног в ярких штанах и крошечного бульдога на красном поводке. Кладу его обратно, беру другой, кручу его между пальцами. Я обеспокоена тем, что он сказал, но также только что нашла Уолдо. Кладу его на хранение под кружку с кофе.