— Не убегай, — произнёс он, подходя к месту, где кухня соединялась с гостиной. — Ты не выходила из дома три недели. Это всего лишь ужин.
— Убирайся, — ответила я, указывая на дверь. Он не двигался.
— Я не позволю чему-нибудь случиться с тобой, Сенна.
Тишина, которая последовала, была настолько громкой, что я слышала, как капал кран, как бьётся моё сердце, как сковывавший мои ноги страх просачивался сквозь поры.
Тридцать секунд, две минуты, минута, пять. Не знаю, как долго мы стояли в немом противостоянии. Он не произносил моё имя с ночи, когда нашёл меня на улице. Мы были двумя незнакомцами. Теперь, когда доктор произнёс его, всё вдруг стало реальным. «Это на самом деле происходит», — думала я. Всё это.
Но он добил.
— Мы пойдём к машине, — сказал Айзек. — Я открою для тебя дверь, потому что это то, что я всегда делаю. Мы поедем в замечательный греческий ресторан. Там лучшие гирос (Прим. ред.: блюдо греческой кухни
, сходное с турецким донером ( дёнер — кебабом
) или арабской шаурмой
. Разница в том, что в гирос с мясом и соусом кладут картофель фри. В качестве соуса используют томатный соус, соус «Дзадзики»
), который ты когда-либо пробовала, да и открыто круглосуточно. Ты сможешь выбрать музыку в машине. Я открою для тебя дверь, мы войдём внутрь и займём столик у окна. Мы захотим, чтобы стол был у окна, потому что через дорогу от ресторана тренажёрный зал, который находится рядом с пекарней. И мы захотим посчитать, сколько покинувших тренажёрный зал остановятся купить пончики после тренировки. Мы будем разговаривать, или же сможем просто смотреть на пекарню. Всё, что пожелаешь. Но ты должна покинуть дом, Сенна. И я не собираюсь позволять чему-нибудь случиться с тобой. Пожалуйста.
Меня трясло, когда он закончил. Так сильно, что я должна была сесть на нижнюю ступеньку, мои ногти вонзились в дерево. Это означало, что я рассматривала его предложение. На самом деле я думала о том, чтобы выйти из дома, желая попробовать гирос... и смотреть на лавку по продаже пончиков. Но не только из-за этого. В его голосе что-то было. Доктор должен был так сделать. Когда я подняла голову, Айзек Астерхольдер стоял на том же месте. Ожидал.
— Хорошо, — ответила я. Это было не похоже на меня, но всё изменилось. И если он был здесь ради меня, я могла бы сделать это ради него. Но только в этот раз.
Шёл дождь. Я любила прикрытие, которое давал дождь. Он защищал от жестокости солнца. Возрождал вещи к жизни, заставляя их процветать. Я родилась в пустыне, где солнце и мой отец чуть не убили меня. Я переехала в Вашингтон из-за дождя, потому что он привносил в мою жизнь чувство, что моё прошлое смывается. Я смотрела в окно, пока Айзек не протянул мне iPod. Он был довольно потрёпанный. Любимый.
Там был саундтрек из фильма «Волшебная страна». Я нажала на «плей», и мы ехали без слов. Ни с наших уст, ни из музыки.
В ресторане, который назывался «Олив», пахло луком и бараниной. Мы сели у окна, как Айзек и обещал, и заказали гирос. Ни один из нас не произносил ни слова. Было вполне достаточно просто быть среди живых. Мы наблюдали за людьми, проходящими по тротуару через дорогу. За посетителями тренажёрного зала и посетителями пекарни, и, как он обещал, иногда это были одни и те же люди. Пекарня назвалась «Дырка от бублика». На вывеске был большой розовый матовый пончик со стрелкой в центре. Также на ней был большой мигающий синий знак, который гласил: «Открыто 24/7». Люди в городе не спали. Я должна жить здесь.
У некоторых людей воля была сильнее, чем у других, они только с любовью смотрели в окно «Дырки от бублика» и спешили к машинам. Их автомобили были в основном гибридами. Как правило, гибридные водители задирали нос при виде того, что вредно для них. Но большинство из них не могло устоять перед искушением. Казалось, это была злая шутка, правда. Я насчитала двенадцать человек, которые сопротивлялись вызову быть здоровыми, но последовали за запахом сдобы и липкой глазури. Мне больше нравились эти люди, лицемеры. Я могла бы быть одной из них.
Когда мы поели, Айзек достал кредитку из бумажника.
— Нет, — произнесла я. — Позволь мне…
Он, казалось, готов был спорить. Некоторые мужчины не любят кредитные карты женского пола. Я окинула его жёстким взглядом, и примерно через пять секунд доктор засунул кошелёк обратно в задний карман брюк. Я протянула свою карточку, что было проявлением силы, и выиграла. Либо Айзек просто позволил мне это сделать. Так или иначе, было хорошо проявить немного силы. Когда мужчина увидел, что я смотрю на магазин пончиков через улицу, то спросил, хочу ли я один из них. Я кивнула.