— И что теперь? — спрашиваю я.
— Ты устала? Мы могли бы отдохнуть по очереди. Хочешь спать?
— Конечно, нет!
Он смеётся.
— Да, я понимаю.
И тогда наступает длинная неловкая пауза.
— Я хотела бы принять душ, — произношу я. То, чего я не добавляю — это в случае, если этот больной мудак касался меня...
Айзек кивает. Я поднимаюсь вверх по лестнице, чтобы взять что-нибудь чистое из одежды. Меня мутит от мысли о том, что кто-то выбрал и повесил здесь её для меня. Я бы хотела свою, но, даже пижама, которая до сих пор на мне, не моя. Изучаю содержимое гардероба. Почти каждый предмет гардероба я выбрала бы для себя, за исключением цвета. Его слишком много. Это жутко. Кто может знать меня достаточно хорошо, чтобы купить мне шмотки? Одежду, которая на самом деле мне нравится? Я снимаю с вешалки кофту для йоги с длинными рукавами и нахожу под ней соответствующие штаны. В ящике я нахожу разнообразные трусики и бюстгальтеры.
О , Боже!
Решаю остаться без них. Не могу носить нижнее бельё, которое какой-то психопат купил и сложил в ящик. Это будет, как будто он касается меня... там. Я захлопываю ящик.
Айзек помогает мне спуститься по лестнице. После моей атаки на дверь, запястье опухло вдвое.
— Держи его выше и подальше от горячей воды, — говорит он, прежде чем я захожу в ванную.
Я нахожу мыло и шампунь под раковиной. Общеизвестный бренд. Мыло белое и пахнет бельём. Принимаю душ пять минут, хотя и хочу остаться ещё. Коричневатая вода никогда не становится действительно горячей и у неё странный запах.
Я выхожу и вытираюсь полотенцем лимонного цвета, которое висит на стойке с полотенцами. Такой весёлый цвет. Так иронично. И так любезно повешено здесь для нас. Вытираю руки и ноги, пытаясь впитать все капли. Жёлтый, чтобы смягчить шок от снега, тюрьмы и похищения. Может быть, тот, кто притащил нас сюда, подумал, что цвет этого полотенца сможет предотвратить депрессию. Я с отвращением бросаю его на пол. И затем начинаю смеяться, грубо и резко.
Я слышу, как Айзек легко стучит в дверь.
— Ты в порядке, Сенна?
Его голос приглушённый.
— Я в порядке, — кричу в ответ. И смеюсь так громко, что он открывает дверь и позволяет себе войти.
— Я в порядке, — отвечаю его заинтересованному лицу, пытаясь заглушить свой смех. Затыкаю смех рукой, и из моих глаз начинают течь слёзы. Я смеюсь так сильно, что мне необходимо упереться об раковину.
— В порядке, — задыхаюсь я. — Разве это не самая сумасшедшая вещь, что ты когда-нибудь слышал? Как будто я могу быть в порядке. Ты в порядке?
Я вижу, как мышцы на его щеке дёргаются. Цвет глаз Айзека металлический, как консервная банка.
Он тянется ко мне, но я отталкиваю его руку. Перестаю смеяться.
— Не прикасайся ко мне. — Я говорю это громче и жёстче, чем предполагала.
Он сжимает губы и кивает. До него доходит. Я сумасшедшая. Это не ново. Сижу на кровати с ножом и смотрю на дверь, пока Айзек принимает душ. Если кто-то войдёт в комнату прямо сейчас, будет бесполезно, с ножом я или нет. Чувствую, что моё тело здесь, но остальная часть меня в глубокой яме. Я не могу их объединить.
Айзек принимает душ быстрее, чем я. Прихожу немного в себя, когда он появляется. На нём полотенце. Он направляется к шкафу. Я вижу, что он смотрит на одежду так же, как и я. Айзек ничего не говорит, но потирает чёрный хлопок рубашки между большим и указательным пальцами. Я дрожу. Даже если это был один из моих поклонников, почему Айзек? Смотрю на нож, пока он одевается в ванной. Он новый, лезвие блестящее. «Куплен специально для нас», — думаю я.
За неимением того, чем заняться, мы спускаемся вниз по лестнице, чтобы ждать. Айзек подогревает две банки супа и кладёт несколько замороженных булочек в духовку. Я на самом деле чувствую голод, когда он протягивает мне тарелку.
— Снаружи всё ещё светло. Сейчас уже должно быть темно.
Он смотрит на свою еду, целенаправленно избегая моего взгляда.
— Почему, Айзек?
Тем не менее, мужчина не смотрит на меня.
— Как думаешь, мы на Аляске? Как они, чёрт возьми, смогли провести нас через канадскую границу?
Я встаю и начинаю кружить по кухне.
— Айзек?
— Я не знаю, Сенна, — отрезает он. Я останавливаюсь и смотрю на него. Его голова опущена над едой, но взгляд поднят на меня. Наконец, мужчина вздыхает и опускает ложку. Айзек медленно ею вращает против часовой стрелки, пока она не делает полный круг.
— Вполне возможно, что мы находимся на Аляске, — произносит он. — Почему бы тебе не отдохнуть? Я останусь следить.