Забор. Проталкиваю пальцы через проволоку и тянусь вверх. Покинув это место с Айзеком, Сапфира могла забыть снова, включить забор. Если она вернётся, я не хочу быть здесь. Я скорее умру от холода свободной в лесу, чем запертой за электрическим забором, где буду превращаться в кубик льда.
Сапоги Айзека большие. Я не могу поместить носок в восьмиугольники, которые составляют сетку забора. Я поскользнулась два раза, и мой подбородок врезался в металл как персонаж из мультфильмов Луни-Тюнс. Чувствую, как по шее стекает кровь. Я даже не пытаюсь её стереть. Я в отчаянии... маниакальном. Я хочу выйти. Взбираюсь на забор. Мои перчатки цепляются за торчащие куски стали. Когда они полностью рвутся, металл липнет к коже на моей ладони, разрывая нежную плоть. Я продолжаю подниматься. Вдоль верхней части забора, по всей длине, натянута колючая проволока. Я даже не чувствую шипы, когда хватаюсь за неё и перекидываю ногу. Мне удаётся перенести обе ноги и сохранить хрупкий баланс на внешней стороне забора. Колючая проволока прогибается под моим весом. Я теряю равновесие... и падаю.
Я чувствую свою мать в падении. Может быть, это потому, что я так близко к преисподней. Интересно, если моя мать умерла, увижу ли я её, когда умру. Обдумываю всё это за три секунды своего полёта к земле.
Один.
Два.
Три.
Я задыхаюсь. Чувствую, будто в мои лёгкие закачали весь существующий воздух, а затем в одно мгновение из меня всё выкачали. Сразу же ощупываю себя. Я с трудом дышу, но мои руки пробегаются по телу в поиске сломанных костей. Когда я уверена, что после этого падения ничего не сломалось, то сажусь, со стоном, хватаясь за затылок. Ощущение будто мне вышибло мозги. Снег смягчил падение, но голова обо что-то ударилась. У меня уходит некоторое время на то, чтобы подняться на ноги. Скорей всего, у меня будет огромная шишка... может быть, даже сотрясение мозга. Хорошие новости в том, что если у меня сотрясение мозга, я просто упаду в обморок. Даже не почувствую, как дикие животные разорвут меня на части. Не почувствую, как замерзну. Не стану есть кору деревьев и страдать от когтей голода. Просто и надёжно, кровотечение в мозг и... ничего. Упаковки с арахисом, которые я положила в карманы, рассыпались по снегу. Я собираю их и затем откидываю голову назад, чтобы посмотреть на забор. Хочу понять, с какой высоты я упала. Примерно четыре метра?
Поворачиваюсь к лесу, больная нога тонет в мягких насыпях снега. Слишком глубоко, чтобы вытащить её. Передо мной небольшая тропинка, проложенная среди деревьев, но я резко оборачиваюсь назад. До забора всего три метра, но это трудный путь. Я смотрю на него в последний раз. Ненавижу это место. Ненавижу этот дом. Но это место, где Айзек подарил мне любовь, не ожидая ничего взамен. Поэтому я не могу слишком сильно ненавидеть его.
Пожалуйста, пожалуйста, пусть он будет жив.
И тогда я начинаю идти.
Я слышу рокот лопастей вертолета.
Блоп - блоп
Блоп - блоп
Блоп - блоп
Мои глаза открываются. Мне приходиться использовать пальцы, чтобы веки не слипались, и даже тогда они продолжают закрываться.
Блоп - блоп
Похоже, он приближается. Я должна встать, выйти наружу. Я уже снаружи. Под своими пальцами я чувствую снег. Поднимаю голову. Слишком много боли. Что с моей головой? Ах, да, я упала. Перелезая через забор.
Блоп - блоп
Блоп - блоп
Мне нужно выбраться на поляну. Туда, где они меня увидят. Но вокруг лишь деревья. Всё это время я шла. Я в гуще зарослей. Могу протянуть руку и прикоснуться к ближайшему стволу мизинцем. И я остановилась здесь, потому что думала, что здесь теплее? Возможно, я просто свалилась? Не помню. Но я слышу, как лопасти вертолёта разрезают воздух, но я должна сделать так, чтобы они меня увидели. Использую ближайший ствол дерева, чтобы встать на ноги. Спотыкаюсь, ковыляю в сторону, откуда пришла. На снегу я вижу свои следы. Место кажется знакомым. Там я вижу небо. Это дальше, чем я думала, и когда оказываюсь на месте и поднимаю голову, блоп-блоп слышится не так отчётливо, как раньше. У меня нет времени на то, чтобы разводить огонь. Когда я представляю, что пытаюсь развести огонь из кучи дерева на снегу, мне становится смешно. Возвращаться в дом слишком поздно, как долго меня там не было? Я совершенно потеряла чувство времени. Два дня? Три? Вдруг меня пронзает мысль. Айзек жив! Он отправил за мной людей. Мне не остаётся ничего, я стою на поляне, задрав голову вверх, и жду.