- Саш, предложения следующие. Всех спасённых на один челнок, отправляем с парой сопровождающих наверх, они там очень быстро разгружаются, и, прихватив с собой транспортный бот для тяжёлого вооружения, так же очень быстро возвращаются. Мы же, за это время вытягиваем всё это добро наверх, по прибытию загружаем в транспорт и отваливаем.
- А оружие?
- А зачем оно нам? В принципе, для образца можно конечно, что-то прихватить, но...
- И чего, так и оставим?
- Зачем оставим? Здесь и в подвале, оставим по паре плазменных гранат, и всё. Заодно и хвосты приберём. Надо только со двора все тушки в дом затащить.
- Рванёт знатно. Там одной взрывчатки с полтонны. Местных побьёт.
- Сильно не побьёт. Подвал глубокий, основная волна вверх пойдёт. Если так оставить, то преемники этим уродам быстро найдутся, а если вывозить, ни времени, ни желания нет.
- Добро. - Петрович опять подвис на полсекунды, отдавая приказ по мыслесвязи. - Всё, Нафаня пошёл. Ориентировочное прибытие транспорта, семнадцать минут. Пока будем грузить, и челнок вернётся.
- Про маскировку напомнил?
- Обижаешь...
- Ну, тогда не будем терять времени.
Мы подхватили по одному баулу, и, пригнувшись, направились в основной подвал, где уже подтянувшиеся туда бойцы переняли у нас эстафету, и споро, выстроившись цепочкой, перетащили всё добро во двор, где и загрузили в прибывший к тому времени транспорт. После прибытия второго челнока, Петрович самолично, не доверив сие действо никому, заложил и активировал в подвале плазменные гранаты, поставив задержку в десять минут, и, выскочив из дома во двор, отдал команду на отлёт. Закладка сработала уже тогда, когда мы были уже почти на орбите. На экране, специально настроенном на это место, внезапно сверкнула яркая вспышка, и было видно кольцевую ударную волну, разошедшуюся от эпицентра, а всю округу накрыла плотная шапка дыма. На экране угадывалась огромная воронка, возникшая на месте подрыва, и скрывшая все следы нашего пребывания в этом месте.
Наше возвращение на линкор прошло настолько буднично, что можно было бы подумать, что мы всю свою сознательную жизнь только и занимались тем, что летали в космосе, хотя, если не брать в расчёт нас с Петровичем, у остальных это только второй, по настоящему боевой вылет. Вот точно говорят, что человек, это такое удивительное существо, которое очень хорошо приспосабливается к среде обитания. То, что вчера казалось невозможной фантастикой, сегодня уже событие обыденное и совершенно ничем не примечательное.
Что и продемонстрировали наши непринуждённо переговаривавшиеся бойцы, уверенно сходящие по открывшейся аппарели на плиты внутреннего космодрома. Я даже пихнул локтём Петровича.
- Саш, смотри, совсем освоились, как будто всю жизнь в космосе прожили.
- Угу. Как с улыбайки на лётку сходят. А этого куда? - Спросил он провожая взглядом утащенного дроидами главного бандоса.
- Этого пока на губу. Пообщаешься с ним?
- Без проблем. Как раз ещё двоих ребят возьму. Они из Пашкиного ведомства, заодно и навыки освежат. Он нам потом нужен?
- Да нет. Потрошите, и за борт.
- Добро. Пойду тогда в порядок себя приведу, и через часок начнём. - Констатировал Петрович, и отправился в сторону жилых палуб.
Я, озадачившись в этот момент просмотром двух вновь поступивших сообщений, просто кивнул ему вслед, и, подумав, отправился следом, просматривая по дороге списки наличного состава. Такие новости надо обдумывать очень обстоятельно. Первое из сообщений, касающееся завершения работ на Луне, было ожидаемо, и, поскольку секретом не являлось, было автоматически растиражировано всему нач. составу. А вот со вторым, было интереснее. Это был отчёт от нашей экспедиции, посланной по имевшимся у нас координатам кислородной планеты, и судя по быстро пролистанной информации, там всё было просто отлично. Теперь мне требовалось некоторое время для детального изучения немаленького отчёта, и лучшего места для этой работы, кроме моей каюты в природе не существовало. Осмысление полученной информации заняло у меня больше двух часов, после чего, сформировав список уточняющих вопросов, и отправив сообщение по гиперсвязи, я сотворил в синтезаторе небольшую ёмкость с коньяком, закурил, и, поудобнее устроившись в подстроившемся под меня кресле, крепко задумался. Но только я сделал маленький глоток...
- Слушаю... - Немного раздражённо буркнул я на вызов мысленно ткнув замигавшую иконку.
- Володь, извини если не вовремя, но тут твой друг в себя пришёл. Ты бы подошёл, объяснил ему обстановку, пока он с глузду не зъихал. - Донёсся до меня виноватый голос Петровича.
- Иду. - Я прервал связь, и с сожалением отставив ёмкость с янтарным напитком в сторону, поднялся с кресла.
Через десять минут я уже разглядывал приведённого в порядок и заметно помолодевшего Генку, который, в свою очередь ошалело пялился на меня во все глаза и в крайней степени изумления открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыбина.
- А.... Ваа... алодь! Ты, что ли?! Ты же пропал!!! - Через пару минут наконец смог выдать он.
- Пропал, да вот нашёлся. - Улыбнувшись ответил я. - Да я это, я! Успокойся. Всё в порядке!
Но Геннадий успокаиваться никак не хотел.
- А где мы?! Что это?! - Обеспокоенно оглядев белоснежный приёмный покой, поинтересовался недавний заложник, и указав пальцем на стоящего чуть в стороне Петровича, добавил почти шепотом. - Он сказал, что мы в космосе, на корабле. Но ведь ТАКИХ кораблей не бывает!
- Бывают Гена, бывают. - Я отдал ИИ медотсека команду, и почти тут же, одна из стен медотсека превратилась в огромный экран, на котором появилась завораживающая панорама Земли со стремительно наступающим утром.
Генка, посмотрев на открывшийся вид, так и осел с открытым ртом, не отводя полубезумного взгляда от экрана. Переглянувшись с Петровичем, я вздохнул, и найдя взглядом синтезатор, отдал мысленную команду на изготовление порции проверенного лекарства. Забрав из звякнувшего устройства небольшую, грамм на триста ёмкость, я сунул её в руку находящемуся в ступоре Генке, и приказал: - Выпей! - На что он машинально поднёс посуду ко рту и начал бездумно поглощать содержимое, проливая при этом изрядную часть жидкости на себя. На пятом или шестом глотке, его глаза стали проясняться, он вдруг поперхнулся, и, прокашлявшись вдруг скривился, как от незрелого лимона. Потом понюхал стакан, и осмысленным голосом выдал:
- Что же вы черти делаете! Я ведь уже три месяца, как пить бросил! - Потом ещё раз понюхал ёмкость, и со словами - 'А пошло оно всё!' - залпом допил остатки и поинтересовался насчёт 'закусить'.
Глядя на выходящего из ступора пациента, мы не смогли удержаться от смеха, и подхватив его под руки, отправились ко мне. Пока мы шли, Геннадий всё ещё ошарашенно оглядывался по сторонам, и когда мы вышли из лифта на императорской палубе уже осмысленно спросил: - Так это всё правда?
- Что правда? - Я подтвердил доступ, и толстая переборка бесшумно ушла в стену, открывая доступ в мою каюту.
- То, что мы на космическом корабле. - Наш невольный гость с интересом осматривался в моих апартаментах.
- Правда Гена, правда. Ты проходи вон, к столу, присаживайся. Сейчас я еду закажу.
Мы с Петровичем расположились за столом напротив гостя, а бесшумно появившийся из своей ниши бытовой дроид уже начал накрывать на стол. Хоть слегка уже захмелевший Генка и таращился на обслуживающий нас механизм с явной опаской, но держался он уже поувереннее.
- Саш, кстати, а что там с этим абреком?
- Да нормально всё. Что знал, рассказал. Имен много назвал. Много чего интересного. Я же тебе файл сбросил.
- Видел. Но не смотрел ещё. Вы его хоть отпихнули подальше? А то будет вокруг корабля летать.
- Обижаешь! - Петрович ухмыльнулся. - Он теперь на землю летит. Пусть полюбуется напоследок.