Но из-за его вспыльчивости ты чуть не погибла.
— Нико, тебе нужно…
— Я знаю, Брианна, — говорит он, заползая по моему телу и усаживаясь на мою талию. — Я знаю, почему я сделал то, что сделал. Я знаю, что я видел в твоем телефоне.
У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю в его темные, завораживающие глаза.
— Ты…
— Я собираюсь стать дядей, — признается он, его глаза блестят от эмоций, которые я не могу понять. Здесь так чертовски темно, что трудно сказать, потому что это такой необычный взгляд для него.
Мне нужно увидеть больше, и я протягиваю руку, чтобы включить лампу на прикроватной тумбочке, но не успеваю.
Его пальцы обхватывают мое запястье, и одна рука, а затем и другая оказываются зажаты над моей головой в одной из его огромных ладоней.
— Нико, — произношу я, покачивая бедрами, как будто этого будет достаточно, чтобы он от меня отстранился.
— Я видел снимки. Я… я видел его.
Внутренне я закатываю глаза от того, что он, как и Деймон с Алексом, предполагает, что ребенок Калли должен быть мальчиком. От этого я еще больше хочу, чтобы это была маленькая принцесса.
— И ты почувствовал необходимость прийти и рассказать мне об этом прямо сейчас, потому что? — спрашиваю я.
— Я здесь, как и каждую ночь, потому что не могу оставаться вдали от тебя, Сирена. И я здесь после того, как обнаружил это, потому что должен перед тобой еще раз извиниться.
— Ну да, этот оргазм едва ли исчерпывает то, что ты мне должен, но я ценю то, что ты позволил мне кончить, так что спасибо, я думаю.
Меня распирает гордость за то, что я могу постоять за себя, пока я прижата к его соблазнительному телу.
Я не отрываю взгляда от его глаз, боясь, что сломаюсь, если только посмотрю вниз и увижу очертания его твердого члена, прижимающегося к ткани спортивных штанов.
— Оргазм не был моим извинением.
— А что же тогда? Потому что смотреть на то, как я сплю, словно жуткий урод, — это не—
Мои слова прерываются, когда его губы приземляются на мои. Его язык проникает сквозь мои приоткрытые губы, лижет мой рот, пытаясь заставить меня поддаться ему.
Каждый мускул в моем теле напрягается, и когда он сдвигает бедра, позволяя своей эрекции упереться в мой живот, моя сдержанность почти рушится.
— Нет, — говорю я сквозь его язык. — Нико. Нет. Мы не будем этого делать. — Он отстраняется, хоть раз восприняв мое «нет» всерьез.
Его брови сходятся, разочарование и поражение заливают его черты.
— Я не шутила, Нико. Мы закончили. Ты знаешь, где находится дверь.
Я стискиваю зубы так сильно, что становится больно. Но я должна что-то сделать, иначе его жалкое, грустное щенячье лицо победит. А ему меня не победить.
— Брианна, — вздыхает он, его голос трещит от эмоций.
— Ты не сможешь вернуть меня с помощью оргазмов, Нико. Неважно, насколько они хороши. Прошлой ночью ты сам убедился, что на самом деле ты мне не нужен.
В мгновение ока его грусть превращается в гнев. Меня охватывает облегчение. Я могу справиться с сердитым Нико. А вот с эмоциональным Нико — не очень.
— Ты — чертова дразнилка, Сирена.
— И что ты собираешься делать? Снова попытаешься протиснуться сквозь мои губы, а потом кончишь мне на лицо, когда я отвергну тебя, как хорошая маленькая шлюшка? — спрашиваю я, мысленно возвращаясь в ванную комнату Тео.
— Мне стоило бы, — говорит он, грубо беря одну из моих обнаженных грудей в свою горячую руку.
Я проглатываю стон удовлетворения, который хочет сорваться с моих губ, когда он начинает пощипывать мой сосок. Электрические разряды бьют прямо в мой клитор, делая мою и без того уже скользкую киску еще более влажной.
Я не лгала. Оргазм, который он мне подарил, был необходим.
Несмотря на здравый смысл, я жаждала его прикосновений всю неделю, поэтому и оказалась в таком состоянии, как прошлой ночью.
— Уходи, Нико. Я не хочу, чтобы ты был здесь, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы.
Печаль снова проступает на его лице, заглушая гнев.
Он не двигается, и на несколько секунд я думаю, что он собирается игнорировать меня.
Но затем он в спешке отпускает мои запястья и поднимается с моего тела.
Несколько мгновений он стоит и смотрит на меня, давая мне возможность сделать то, что я отчаянно пыталась не делать всего несколько мгновений назад, — скользнуть взглядом по его телу.
Его член чертовски тверд и отчаянно желает принять участие в действии. Мысль о том, чтобы обнажить его и втянуть в рот, вызывает у меня слюноотделение.
И когда я снова поднимаю глаза на него, я понимаю, что он уже знает об этом.