- Лиля, пойди откинь занавеску с ее окна, - приказала Нелля холодным приказным тоном. - Ябедничать мы не будем, пусть врачи все сами увидят, Валька ведь в жизни не признается.
Валя резко, не дожидаясь, пока Лиля подойдет к ее окну, отдернула с него занавеску и, вывернув ее грязной стороной наружу, расправила позади своей головы на спинке кровати. Вот, мол, любуйтесь!
Но в ту же минуту, как Валя отдернула занавеску, словно по условному знаку, на открытую форточку ее окна сел... ворон Милош.
- Ой, Милош, смотрите! - наперебой загалдели девочки.
- Милош хороший, Милош умный. Умный - умный. Милош хороший, - расхвастался Милош и величаво раскланялся. С улицы послышался голос Николая Ивановича:
- Ты куда это, хулиган, подался? Ну-ка, лети сейчас же домой, угомона на тебя нет! Весь вечер и с раннего утра мышей в сторожке ловил и куда-то таскал, а теперь попрошайничать отправился? Пудинга захотелось? Сегодня его готовить не будут, я на кухне узнавал. Ты отрываешь меня от работы, лети сейчас же домой!
- Безобразие, безобразие! Пойдем домой, пора спать. Милош хороший, - скрипела в ответ птица.
- Не улетай, Милош, - обратилась к Милошу обрадованная Валя. - Скоро завтрак принесут, я с тобой поделюсь обязательно, - уговаривала она птицу, уверенная на этот раз, что ворон ее прекрасно понимает.
- Девочки, вы слышали, он мышей куда-то таскал? Да это же он! Ах ты, гадкая птица! Пошла вон! - сообразительная Маша отыскала преступника и замахнулась на него тонкой ручонкой.
- Безобразие! Безобразие! Милош хороший, Милош хороший - оскорбился ворон.
- Гоните, гоните его, девочки. Я сейчас к вам поднимусь, - кричал снизу Николай Иванович. Через несколько минут дверь распахнулась, Николай Иванович остановился на пороге, а Милош влетел в палату и спланировал Николаю Ивановичу на плечо.
- А вы знаете, куда ваша птица тех мышей дела? - запальчиво начала Нелля. - Он нам каждой по мышу на грудь положил. А мне так здоровенную крысу! Всем, кроме Вальки! Неужели так он нас наказал за то, что вчера Вальке от нас хорошенько досталось?
- Правда, что ли? Вы не выдумываете? Валя, это правда? - Николай Иванович казался удивленным и раздосадованным. Он подошел к Валиной кровати и облокотился на спинку, а Милош по-прежнему сидел на его плече и строго смотрел на Валю то одним, то другим блестящим глазом, поворачивая голову вправо и влево.
- Правда, - ответила Валя хозяину Милоша. - Санитарка нас умывала, собрала мышей и обещала какую-то станцию вызвать.
- Не устаю удивляться способностям этого ворона! Цирк по нему просто плачет. Если бы мне сказали об этом чуде несколько лет назад, я сам не поверил бы, - он посмотрел на ворона: - Ну, что, орел - победитель, выгонят нас с работы за твои безобразия?
- Безобразие! Безобразие! - с готовностью подхватил Милош и замахал крыльями так, что по палате пошел гулять ветерок. - Пойдем домой, пора спать.
- Ночью спать надо было. Пойдем, отнесу тебя в твою корзину, подремлешь, раз натрудился ты сегодня. Ни одной взрослой мыши в сторожке не оставил, - возле двери Николай Иванович оглянулся, обвел взглядом всю палату: - Прошу вас, девочки, простить мою птицу. Это ж птица - ее за решетку не посадишь и не объяснишь, что хорошо, что плохо.
- Похоже, ворон все об этом и так знает, - грустно произнесла Света.
Николай Иванович прикрыл снаружи дверь. Девчонки молчали, будто языки проглотили. А Валя лежала и счастливо улыбалась.
Внесли завтрак. Санитарка сразу увидела измазанное окно и выставленную напоказ испачканную изнанку занавески. Строго спросила:
- Кто все это натворил? Ты? - ткнула она пальцем в сторону Вали.
- Нет, это не она, - заявила вдруг Нелля. - Это с кухни кошка приходила, она набезобразничала. Еда на окне стояла, кошка разбросала, а «ходячих» не было, чтобы ее прогнать.
- Занавеску отстирать можно, а окно отмыть. Ничего ведь страшного не случилось, - как всегда услужливо поддержала самозваную вожатую палаты Маша.
Будто по команде, все девочки подобрели к Вале, а когда вымыли окно и сменили занавеску, когда собрали посуду после завтрака, Вале достался самый маленький кусочек марли, из которой детям поручали вытаскивать ниточки, чтобы потом по получившимся полоскам ровно резать ее на бинты. И никто из девочек не возмущался, никто не пытался всучить ей больший объем этой нудной работы, как это не раз бывало раньше.
Девочки больше никогда не дразнили Валю. Никого больше не дразнили, не обзывали, не били, не третировали. Вместе дружно терпели лежачую жизнь, часто вспоминали дом, вкусную мамину еду, пели песни, выдумывали истории, играли. А потом Валю перевели в ходячие и вскоре она навсегда покинула санаторий. Но ворона Милоша запомнила. На всю жизнь.