Уничтожит мою стаю, а меня уже не будет, чтобы остановить его.
Еще один взрыв и внутреннее полыхание. Полный надрыв. Кислота пробежавшая по венам и разъедающая тело.
Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу.
Проклятье, как же я его ненавижу! Будь у меня силы — я бы утащила его за собой в ад. Будь у меня хоть еще один шанс жить дальше.
Я уже задыхалась не от того, что Помпей сжимал мое горло, а от гнева. Злости и ярости.
У меня внезапно повело сознание. Слабость накатила волной, перекрывая боль почти полностью, оставляя лишь ее отголоски, и я пошатнулась, схватившись за руку Помпея, чтобы устоять на ногах, и не оказаться повешенной за шею, перекрыв себе последние глотки воздуха.
Можно было сказать, что я умираю. Я чувствовала себя именно так. Только жжение в плече было реальным. Там, куда мне сегодня вкололи подавитель.
В следующий момент я поняла, что это было. Мой запах, слабый, едва заметный, начал появляться, пока действие лекарства сходило на нет. Заполнять собой пространство между нами, впервые смешиваясь с ярким, мрачным запахом альфы напротив. Который меня убивал.
И вместе с этим, словно насмешку судьбы, я ощутила приближение течки. Ублюдочный доктор не предупредил меня об этом, но это было так. Разбитое тело охватило тепло.
Я ощутила, как замерла рука у меня на горле. Помпей словно окаменел. Затем я почувствовала, как он медленно поднял мое лицо за подбородок. В этот раз не сжимая так, словно намеревался раздавить его.
Когда-то я думала о том, как выглядели бы глаза Помпея, узнай он, что я — омега. Про много лет обмана и предательства. Я всегда думала, что они бы выражали ярость, вышедшую за грань и пренебрежение, как к вещи, которой можно только пользоваться, по ошибке получавшей отношение, которое ей не принадлежит.
Но сейчас, в этом взгляде я видела другое. Необъяснимое. Он еще не понимал. Его инстинкты откликались на этот запах, но он был ему незнаком.
— Я не могла предать. — из последних сил произнесла я. Сознание стремительно покидало меня. Я почти ничего не могла видеть, кроме лица альфы передо мной. Как последний шанс, данный мне. — Сукин ты сын. Я омега. И никогда не могла зайти во Мрак или трахнуть твою сестру. Сними одежду и убедись. После отпусти мою стаю и добей меня. Вскоре государство обо мне узнает и меня найдет.
Глава 8 Прикосновения
Мне показалось, что взгляд Помпея на секунду стал осмысленным, а не затемненным яростью и ненавистью. Словно мои слова смогли расколоть объявшее его безумие и остановить уничтожающий меня шторм.
— Повтори, — его голос разорвал звенящую тишину. Он неотрывно смотрел на меня. Пожирал взглядом. Так, как никогда.
— Добей меня и отпусти стаю. — прошептала, сквозь плотно сжатые зубы. Я не знала, как у меня хватило сил даже на это. Перед глазами слишком сильно плыло. Рябило темнотой и мне казалось, что я вот-вот просто отключусь. — И катись потом в ад.
— Нет. — он оборвал меня. Синяя радужка его глаз, казалось, раскалилась, как металл, потому что смотреть на него было больно. Он будто бы был на грани того, чтобы разорвать меня и самому вытащить все услышанные недавно слова из моего сердца. — Повтори ту чушь, которую ты сказал после. Про омегу. Это что, блять, шутка такая?
— Думаешь? — я криво улыбнулась. Боль сковывала тело. Раздирала его, но хуже было то, что кожу обжигал жар наступающей течки. Из-за нее меня начало лихорадить и запах Помпея вызывал нечто такое, что вовсе изжигало изнутри. Проклятье, лучше бы я уже потеряла сознание. — Ты ведь сейчас мой запах чувствуешь, ублюдок.
Он на мгновение опустил взгляд, ставший рассеянным. Я видела, как он сделал глубокий, рваный вдох, наполняя легкие этим запахом. Рука на моей шее дернулась и сжалась, словно что-то животное проснулось в этом альфе напротив. Глубокое, инстинктивное, натянувшее внутри цепи, которые сковывали дикого зверя. Болезненно одержимого.
Еще один вдох и Помпей резко качнул головой, словно таким образом пытался что-то убрать из сознания. Отрезвить себя, но в итоге он резко выругался и сжал низ моей толстовки. А после рванул вверх, до самых ключиц. С такой силой, что ткань затрещала.
— Охренеть, — наверное, он действительно считал мои слова неадекватной шуткой и поднимая толстовку, желал в этом убедиться. Жесткий порыв возникший только из-за непонятного и внезапно возникшего запаха. Будто желание избавиться от ненормальной игры воображения.
Но вот действительно увидеть грудь он не ожидал.
Об этом более чем ясно говорили его глаза. Сейчас альфа словно пытался собрать разрушенный секундой ранее паззл. Две личности, одну из которых он знал ранее, и вторую, которую узнал только сейчас. Сколько же всего читалось в его глазах.