Я не могу найти ключи. Внезапно, я понимаю, что у меня учащенное дыхание, а кожу покалывает. Руки покрываются мурашками, когда я замечаю Дина, который стоит, прислонившись к зданию. Грудь сжимается. У меня нет слов. Хочу убежать, но по какой-то причине не двигаюсь.
Он отталкивается от стены и направляется ко мне.
— Чертовки отличный способ поздороваться. Привет, Сидни, — говорит он, останавливаясь около меня. — Теперь твоя очередь сказать «Привет, Дин».
Мне удается найти свой голос.
— Что ты здесь делаешь?
Это Техас. Я в тысячи миль от дома, укрывшаяся в небольшом городе огромного штата.
Дин награждает меня улыбкой, от которой у меня кровь стынет в жилах. В его глазах такой же взгляд, как тогда прежде, когда он…
Я отгоняю прочь воспоминания, но они не слушаются. Я опять там. Четыре года назад. Дин держит нож у моего бедра. Если я хотя бы пикну, он порежет меня. Я лежу совершенно неподвижно, позволяя ему пользоваться мной, как он только пожелает. Пролетает следующее воспоминание, и из моего рта вырывается хныканье. Я чувствую, как боль прожигает мою шею, будто он только что это сделал. Это происходило слишком много раз. Я дрожу и пытаюсь отогнать их, но не могу, не когда Дин стоит рядом со мной.
— Хороший способ поздороваться. Ты всегда была немного сукой, не так ли? — его глаза опускаются на мою грудь и задерживаются там слишком долго, после чего он встречается со мной взглядом. — Так как я люблю, — он подходит ко мне, прикасается к моему предплечью, его палец задевает мою кожу. Я задыхаюсь, но он молчит. Я не издаю ни звука, потому что это то, чего он добивается.
Мы стоим недалеко от моей машины. Сумка с книгами свисает с плеча. Поблизости ни души. Я не могу. Не могу. Не могу, это снова и снова прокручивается у меня в голове, но я ничего не говорю. Я заморожена.
Руки Дина слегка дотрагиваются до моей кожи, оставляют тошнотворную дорожку, поднимаясь к шее. Он толкает мой подбородок и поднимает цепочку на моей шее и усмехается.
— Шрамы, — он заглядывает мне в глаза и улыбается. — Веселые деньки, не так ли, Коллели? — он отпускает цепочку и отступает.
Дин поглаживает свой подбородок и качает головой.
— Чертовски жаль, что сейчас у нас нет времени. Я бы с удовольствием оттрахал тебя как обычно. Но я пообещал твоему брату, что мы встретимся с ним, как только я найду тебя, — Дин ухмыляется. Его глаза скользят по моему телу, и у меня возникает ощущение, будто меня опять изнасиловали. Он достает телефон из кармана и набирает кому-то сообщение.
Я включаю мозг и те остатки самосохранения, которые во мне остались.
— Мой брат здесь?
Дин кивает.
— Да. Случилось кое-какое семейное дерьмо. Мы здесь, чтобы забрать тебя домой.
Мой рот открывается, и я трясу своей головой. Почему это кажется еще хуже, чем встреча с Дином? Немыслимо, что Дин и Сэм утащат меня домой.
— Нет, не заберете. Я живу здесь, придурок. Я с вами никуда не поеду, — я толкаю его и ухожу, стараясь добраться до своей машины.
Руки Дина словно выстреливают. Он силой хватает мою руку и резко отдергивает меня обратно. Я оказываюсь прямо перед ним.
— Боюсь, что в этом вопросе у тебя нет права голоса, но мне нравятся те колючки, которые ты отрастила за время пребывания здесь, — он дергает меня, поворачивая так, что я встаю спиной к нему. — Они отлично сочетаются с твоей упругой маленькой задницей.
Я бью его и пытаюсь выдернуть у него свою руку.
— Отпусти меня! Я с тобой не пойду.
Дин смеется. Его хватка на моем плече усиливается.
— Как мило. Думаешь, у тебя есть право голоса? Так вот, нет. Садись в гребанный грузовик, — я чуть не падаю, когда вижу, куда он хочет меня посадить. Это Эксплорер, который он водит, тот самый, в котором он вытворял все со мной. В коленях появляется слабость. Я падаю. Моя сумка ударяется о землю рядом со мной, и все ее содержимое разлетается. Ручки, карандаши, листы бумаги повсюду. Ветер подхватывает листки и разносит их по улице, будто снежинки.
Мои глаза широко раскрыты. Губы приоткрыты. Голос в голове продолжает говорить мне кричать, но я не могу. Нет воздуха. Словно кто-то ударил меня по спине доской.
— Поднимайся и залезай в проклятый грузовик, или я сам брошу тебя туда, — Дин толкает меня, но я мертвым грузом прирастаю к земле. Он тянет сильнее, выкручивая мне руку. Я кричу и смотрю на него. — Я сломаю ее. Клянусь Богом. Вставай и залезай в грузовик.
Я не двигаюсь.
Дин все сильнее заламывает мне руку за спину. Из моего горла вырывается крик. Боль, которая пронзает меня и мое плечо, ослепляет. Мой взгляд падает на землю. Дин говорит, но я его не слышу. Он отпускает меня, но огонь в моих костях не утихает.
Дин толкает меня ногой, кричит.
— Заткни рот. Люди неправильно поймут, — Дин поднимает меня за другую руку и тащит. Когда он уже почти на месте, он поднимает меня на плечо как ребенка. Он хочет бросить меня внутрь.
Я выхожу из себя. В мозгу щелкает, и после этого следует удар по его заднице. Мои зубы вонзаются в его плечо, и я кусаю его. Его рубашка пропитывается кровью, и я кусаю еще сильнее. Дин кричит, проклиная, и бросает меня. Я падаю спиной на землю. Из-за белых пятен в глазах, мне сложно что-либо увидеть. Стало в миллион раз хуже, чем было.
Я кричу. Даже не понимаю, что говорю, но я начинаю повторять: — Оставь меня в покое! — снова и снова. Когда Дин пытается меня поднять, я бью его. Моя нога попадает ему в лицо.
— Ты, чертова шлюха! — Дин держится за щеку и рычит. — Ты заплатишь за это, — он опять приближается ко мне. Я остаюсь на земле и наношу удар. Дин уворачивается от моей ноги и ему удается схватить меня за лодыжку. Он тащит меня к своему грузовику. Я изворачиваюсь и пытаюсь уползти. Асфальт раздирает мои ладони в кровь.
— Остановись! Отпусти меня! — кричу я. Я пытаюсь сопротивляться. Ни за что не сяду в грузовик. Мне удается быстро повернуть бедрами и снова перекатиться на спину. Я с силой наношу удар, и моя пятка бьет ему по яйцам.
Как только рука Дина отпускает мою лодыжку, я перекатываюсь и ползу к своей сумке. Нахожу ключи, но прежде чем я поднимаюсь и бегу к своей машине, он ударяет меня. Рука Дина бьет меня по лицу. Ключи вылетают. Я рыдаю и кричу. Сопли и кровь смешиваются воедино. Дин с такой силой сжимает мое лицо, что я не могу вырваться. Зубы вонзаются в щеку, и она начинает кровоточить. Я чувствую во рту кровь.
Лоб Дина покрывается потом. Он шипит мне в лицо.
— Залезай в грузовик, и я облегчу твою судьбу. Будешь продолжать отбиваться, и твоя поездка домой будет менее приятной. Ты понимаешь, что я говорю тебе? — одной рукой он с силой держит меня за лицо. Другая — скользит у меня между ног по поверхности моих джинс, а затем сильно сжимает промежность.
Инстинкт берет верх. Я уже не та девчонка, которой была четыре года назад. Я лучше умру, чем позволю ему снова дотронуться до меня. Я ударяю его своей головой в нос и слышу хруст. Повсюду льется кровь. Дин так сильно рычит, будто он не человек, а зверь.
Я убегаю. Понятия не имею, что собираюсь сделать, но бегу обратно к зданию Английского языка. На полпути вниз по тротуару я бегу навстречу Питеру. Мое тело врезается в его. Он удерживает меня за плечи, и я вскрикиваю.
Глаза Питера сужаются, а по его лицу пробегает ярость, когда он замечает кровь. Она повсюду.
— Что случилось?
— Он здесь. На стоянке позади меня, — я не могу дышать.
Питер бросает свои вещи и достает телефон, набирает номер, но соединение устанавливается не достаточно быстро. Он оглядывается вокруг. Он не видит их, зато я вижу. Я прижимаюсь к плечу Питера. Сэм и Дин идут к нам. На Питере брючный костюм и белая рубашка на пуговицах. Его куртка лежит на сумке. Он не выглядит угрожающим.
Сэм и Дин усмехаются друг другу, когда видят меня с ним. Питер встает передо мной. — Что происходит? Кто из вас сделал это с ней?
Сэм кидает мою сумку к моим ногам. — Перестань, Сидни. Пора идти. Бери свое дерьмо и забирайся в грузовик.